Молот ведьм

Уже в прошлый вечер, после молитвы, я подумывал, не следует ли сообщить обо всем Его Преосвященству епископу и подождать инквизиторов, которых, несомненно, прислали бы мне в помощь. Но сложность состояла в том, что прежде чем весть добралась бы до Хеза и прежде чем сюда прислали бы столь необходимый отряд, минуло бы не меньше трех недель. К тому же оставалась малая вероятность ошибки, которую я мог совершить. Ведь Мордимер Маддердин необязательно всегда прав, и даже искренняя, горячая молитва могла порой не принести результата или же завести не туда. А я не хотел даже представлять себе, что услышал бы от епископа, когда бы оказалось, что растревожил Инквизиториум безо всякой на то причины. А если б одновременно дошли до него вести, что я купился на сказочки о вампирах (а доброжелательные уста наверняка донесли б и об этом), – моя концессия уж точно повисла бы на волоске. Ну а кроме того, я был уверен, что барон не обрадуется огласке. А это означало бы, что ничего не заплатит, – деньги же вашему нижайшему слуге необходимы, поскольку запасы серебра в моем кошеле всегда иссякают устрашающе быстро.

День был хорошим, небо безоблачным, а окрестности – живописными. Мы не торопясь ехали лесными тропами, а солнце просвечивало сквозь густой лиственный купол. За спиной я слышал приглушенный разговор и время от времени бульканье, поскольку парни подкреплялись винцом из погребов барона. Наконец я и сам не выдержал и откупорил баклагу. Подал ее Вольфгангу, но тот глянул так, будто баклага могла его укусить, вздохнул тихонько, перекрестился – и только потом глотнул от души. И сразу повеселел, а его щеки порозовели.

– Знаете, как извести вампиров, мастер?

– Кол в сердце! – закричал сзади Курнос.

– Серебро, – добавил Первый.

– Святые типа реликвии, – пробормотал Второй.

– Вот видите, – усмехнулся я. – Мы готовы.

– Все шутите, – пробормотал он недовольно.

Мы добрались до крутого болотистого берега, поросшего высокой травой и кустами.

– Брод – в миле отсюда, – пояснил Вольфганг.

И правда – вскоре мы увидали широкую песчаную отмель. Вода в речке была почти прозрачной – настолько, что я без труда различал дно и лежавшие там большие белые камни. Впереди плеснул кто-то крупный.

– Выдра, – сказал Первый и прицелился из арбалета.

– Погоди, – приказал я, схватив его за руку.

Не люблю убийства без причины, только ради удовлетворения животных склонностей. Даже когда речь идет всего лишь о неразумных зверушках. Они ведь тоже имеют право на жизнь. А поскольку Первый сумел ее увидеть, то наверняка была она молоденькой…

– Мордимер, какое у тебя типа чувствительное сердечко, – пошутил Второй.

Я обернулся и глянул на него. Должно быть, что-то он увидел в моих глазах, поскольку быстренько отвел взгляд. Что ж, нужно признать – я сумел выдрессировать ребяток, но не сомневался, что они остаются лишь дикими псами. Достаточно слегка отпустить цепь или убрать с глаз плеть – и бросятся, чтобы покусать. Не на меня – по крайней мере, не сразу, – но могли создать себе проблемы. Поэтому нужно было держать их на коротком поводке, даже в мелочах. Чтобы, когда наступит время приказывать, они в точности эти приказы выполняли.

Перейдя брод, мы въехали в сосняк. Потом сосны уступили место березам, ольхам и тополям, а копыта наших коней ступили на зеленый ковер мха, терявшегося меж густыми папоротниками. Я слышал стрекотание птиц, и как минимум двое дятлов настойчиво выстукивали по ближайшему дереву. Ах, сельские виды и сельские звуки! Ничего не делать, завалиться в траву с бутылкой вина в руке и ядреной девицей под боком! «Жаль только, бедный Мордимер, – подумал я, – что нет у тебя времени для отдыха, поскольку всю жизнь свою ты посвятил поиску злых людей».

Я искренне вздохнул и поглядел на небо. Отчетливо видел, что собираются на нем темные тучи. Первая капля дождя упала мне на щеку. Мы же теперь поднимались узкой тропой вдоль подножия одного из хребтов.

– Темнеет, – осторожно заметил начальник стражи.

В его словах было нечто странное, поскольку до заката оставалось еще несколько часов. Но вокруг и вправду потемнело, когда небо затянули густые клубящиеся тучи. К тому же сделалось душно, и с каждым вдохом я ощущал, будто втягиваю воздух сквозь мокрую тряпку.

Мы выехали на лысую вершину гряды. Перед нами раскинулась красивая долина, а еще дальше видны были белые стены и ущелья меловых скал. Именно это место я и видел вчера во время своей болезненной молитвы. Отсюда, издали, входы в пещеры были незаметны, но я был уверен, что те меловые скалы источены природными укрытиями.

– Прибыли, – сказал Вольфганг, будто подслушав мои мысли.

Потом осмотрелся внимательно и покачал головой.

– Здесь на поиски можно и год потратить.