Момент Макиавелли. Политическая мысль Флоренции и атлантическая республиканская традиция

Гвиччардини здесь помещает ottimati и их ценности не в предельно конкретный исторический контекст, обусловленный событиями 1494 и 1512 годов, а в ситуацию, обусловленную привычками и традициями, в которой приобретаются случайные свойства и вторичная природа. Можно согласиться с Де Капрариисом, что здесь он отклонился от строгого историзма. Впрочем, можно возразить, что использованный им контекст подходил, чтобы представить ценности аристократии на историческом фоне и, когда это было сделано, конституция, обрисованная во второй книге «Диалога», оказалась менее отвлеченной и далекой от реальности, чем, по-видимому, полагал Де Капрариис. Хотя, как мы увидим, Гвиччардини и в самом деле не предполагал, что она получит историческое воплощение. В первой книге ottimati предлагался выбор между onore как разновидностью гражданской virtù и рассудительностью, которая, возможно, требовала признать, что в реальности правление Медичи разрушило основы гражданского коллектива и его ценности. Во второй книге существующим свойствам аристократии придается первостепенное значение. Признается, что ее ценностями являются libertà, onore и virtù и предпринимается попытка определить, какого типа конституционной структуры они требуют. Но Бернардо начал с утверждения, что они представляют собой не столько сущностные, сколько обусловленные обстоятельствами качества, часть реального мира, которую благоразумно признать. Он напоминал об этом ottimati, равно как и самому себе. Ottimati должны согласиться, что ambizione и жажда onore составляют часть их временной природы. Их следует удовлетворять, но в то же время относиться к ним с осторожностью. Проявление рассудительности может оказаться высшей формой virtù, и оно приведет к необходимости принять схему правления, в которой стремление к onore будет ограничено властью других. Из этого следует, впрочем, что проявление рассудительности тождественно тому свободному стремлению к совершенству, которое является сущностью libertà и virtù.

Между тем та часть спора, в которой Флоренция как città disarmata570 противопоставляется Риму Макиавелли, призвана доказать, что поддержание внешних связей в мире, где главенство не принадлежит Флоренции, является важнейшей, исключительной сферой деятельности правительства и что оно требует постоянных vigilanzia e diligenzia sottile. Только опытные немногие могут развивать и проявлять это качество, и проблема учреждения определенной формы устройства во многом заключается в том, чтобы совместить их контроль за происходящим с сохранением свободы.

Трудно найти подходящее лекарство, ибо оно должно быть таким, дабы, исцеляя желудок, оно не вредило бы голове. Надлежит проявлять осторожность, чтобы не изменить сущности народного правления, каковой является свобода, или, не допуская до принятия решений тех, кто недостаточно сведущ для этого, не дать отдельным людям столько власти, чтобы возникла опасность установления какой-либо тирании571.