Монах

– В этом рассказе я легко распознаю руку доньи Родольфы и ее коварный характер. Каждое слово отмечено ее злобой, лицемерием, ее талантом выставлять в дурном свете тех, кому она хочет навредить. Простите, Медина, что я так отзываюсь о вашей родственнице. Мерзость, которую она сотворила, дает мне право на это; и когда вы узнаете всю историю, то убедитесь, что я мог бы употребить и более сильные выражения.

И он начал свой рассказ такими словами.

ИСТОРИЯ ДОНА РАЙМОНДА ДЕ ЛАС СИТЕРНАС

Опыт общения с вами, мой дорогой Лоренцо, убедил меня в благородстве вашей натуры, и потому я догадался и без подтверждения, что случившееся от вас было намеренно скрыто. Если бы вы узнали обо всем, каких несчастий избежали бы мы с Агнес! Судьба распорядилась иначе. Вы путешествовали, когда я познакомился с вашей сестрой; а поскольку наши недруги сумели скрыть от нее, где вы находитесь, она не могла, отправив письмо, попросить у вас защиты и совета.

Закончив учебу в Саламанке, где, как я слышал, вы задержались еще на год, я отправился путешествовать. Отец щедро снабдил меня деньгами, но потребовал, чтобы я скрыл свой титул и представлялся рядовым дворянином. Поступить так посоветовал друг, герцог Вилла-Эрмоза, чьи способности и знание жизни всегда восхищали меня.

«Поверь, дорогой Раймонд, – сказал он, – впоследствии ты почувствуешь выгоду от этого временного умаления. Правда, графа де лас Ситернас будут повсюду принимать с распростертыми объятиями, и твое юношеское тщеславие будет удовлетворено всеобщим вниманием. Теперь же многое будет зависеть от тебя самого; у тебя прекрасные рекомендации, но придется постараться, чтобы извлечь из них пользу, добиться одобрения тех, кому тебя представят: они обхаживали бы графа де лас Ситернас, но оценивать достоинства или мириться с недостатками какого-то Альфонсо д’Альварадо им будет незачем, а значит, когда ты понравишься обществу, то сможешь смело приписать это своим личным качествам, а не титулу, и эта победа будет для тебя гораздо более лестной. Кроме того, знатное имя помешает тебе общаться с низшими сословиями, а это, на мой взгляд, полезно юноше, которому предстоит обрести власть и богатство. Познакомься с нравами и обычаями простолюдинов в тех странах, где ты побываешь; узнай, как тяжела их жизнь, чтобы в будущем позаботиться о собственных подданных».

Прости, Лоренцо, если тебе стало скучно: та тесная связь, которая ныне создалась между нами, заставляет меня углубиться во все подробности моей жизни; я боюсь упустить что-то, пусть и неинтересное, что обеспечит твою благосклонность и к сестре, и ко мне.

Я последовал совету герцога и вскоре убедился в его мудрости. Я покинул Испанию, назвавшись Альфонсо д’Альварадо и взяв с собой лишь одного преданного слугу. Первую остановку я сделал в Париже. Поначалу он меня очаровал, как и всякого молодого человека, богатого и любящего развлекаться. Но со временем бесконечное веселье меня утомило, и я понял, что люди, с которыми я имел дело, такие изящные на вид и любезные, на самом деле – распутные, бездушные и лживые пустышки. Я уехал из Парижа, бросив этот сад наслаждений без единого вздоха сожаления, и направился в Германию, намереваясь посетить самые знаменитые дворы. По пути стоило заехать и в Страсбург[9]. На одной из остановок я вышел чем-нибудь подкрепиться и заметил красивый экипаж с четырьмя лакеями в богатых ливреях, стоявший у дверей гостиницы «Серебряный Лев». Вскоре я увидел из окна трактира, как оттуда вышла дама благородной наружности, сопровождаемая двумя служанками, забралась в карету и немедленно отбыла.

Я спросил у хозяина, кто эта дама.

– Германская баронесса, сударь, весьма знатная и богатая. По словам ее служанок, она навещала герцогиню де Лонгвиль, а теперь отправилась в Страсбург, где встретится с мужем, а оттуда они поедут в свой замок в Германии.

Я поехал дальше, рассчитывая к вечеру добраться до Страсбурга. Однако мои планы нарушила поломка экипажа, случившаяся посреди густого леса, и я был немало озабочен, не зная, как быть дальше. Стояла зима; уже сгущались сумерки, а до Страсбурга, ближайшего города, оставалось еще несколько лиг[10]. Я мог выбирать лишь между ночевкой в лесу и поиском помощи – для этого я решил доехать на лошади моего слуги Стефано до Страсбурга; в такую пору года эта идея была не из самых удачных, но за неимением лучшего годилась. Я переговорил с возницей, пообещав, что пришлю людей ему в подмогу, как только достигну Страсбурга. Я не слишком доверял его честности, однако мой слуга был хорошо вооружен, а возница, по-видимому, был в преклонных годах и счел, что с моим багажом ничего не случится.

– Провести ночь в лесу? – ответил он. – Ох, клянусь святым Дени! Не все так плохо, как вам кажется. Если я не ошибаюсь, примерно в пяти минутах ходьбы отсюда – хижина моего старого друга Батиста. Он дровосек и честный малый. Будьте уверены, что он примет вас на ночлег радушно. А я тем временем могу на лошади помчаться в Страсбург и к рассвету вернусь с мастерами, которые живо починят вашу карету.