Монашка и дракон

Я перебегала от одного борта к другому, чтобы не пропустить ни единого мгновения этого волшебного зрелища, а Гидеон явно красовался, проносясь мимо корабля туда-сюда так стремительно, что оставлял за собой пенный седой след, а потом и вовсе закрутил хвостом, свивая его в кольца, и море словно закипело вокруг него. Не сдержавшись, я захлопала в ладоши, и дракон, подплыв поближе, и вдруг взметнулся из волн, легко преодолев высоту борта, и уцепившись за его край.

— Море теплое, как молоко! — сказал он, горя глазами. — Пойдем со мной!

— Н-нет… — забормотала я, — я и плавать не умею…

— Не бойся! Я не дам тебе утонуть! — он протянул руку, и я, после недолгого колебания, приняла ее.

Мы опустились в море мягко, как слетели, и я сразу оказалась на груди у Гидеона, который лег на спину и поддерживал меня над водой.

Даже во сне невозможно было мечтать о таком. Над нами было звездное небо, под нами — бездна, о глубине которой можно было только догадываться. Корабль удалялся черной громадой, но я не испытывала страха. Вода и правда была теплой, и воздух был теплым, так что я не ощущала холода ни погружаясь в море, ни выныривая из него. Рубашка намокла и прилипла к телу, и я подтянула ее повыше, чтобы не спутывала ноги. Гидеон заложил руки за голову, словно лежал в постели, и улыбался, наблюдая за мной, блестя зубами.

— Что-то вы слишком веселы, милорд, — сказала я, и голос мой странно прокатился над волнами — как будто во всем мире остались только мы вдвоем, дракон и я. — Я думала, вы жестоко страдаете, когда превращаетесь, а это было всего лишь притворство?

— Нет, не притворство. Но в воде боль чувствуется меньше, а в море ее совсем нет.

— Почему же вы не живете здесь? — я запрокинула голову, наблюдая за звездами. Я обнимала Гидеона за шею, и не заметила, в какой момент он начал обнимать меня.

— Раньше жили, — дракон гибко перевернулся, обвив меня хвостом, и теперь я словно сидела на стуле, возвышаясь над волнами. — Ты чувствуешь дыхание моря?..

Я прислушалась. Море и в самом деле дышало — мерно, спокойно, как огромное существо.

— Оно живое! — восхитилась я.

— Оно настоящее, — подтвердил Гидеон, прижимая меня к себе все крепче.

Его объятия смущали, взгляд стал совсем шальным, и голова у меня закружилась.

— Простите, милорд, — заговорила я, пытаясь отвлечь его разговором, — хочу кое-что спросить и заранее прошу прощения…

— Говори уже, — засмеялся он.

— Я только что лежала на вас, и не ощутила… не ощутила того самого? — я взглядом договорила то, что постеснялась сказать словами.

— И не ощутишь! — развеселился он. — У драконов все иначе, чем у людей!

— Но почему вы то наполовину дракон, то полностью дракон?..

— Чем дольше ты дракон, тем больнее становиться человеком, и наоборот. Но человеком быть приятнее, можешь мне поверить. И если бы не суббота, драконов, пожалуй, не осталось.

Он говорил все тише, а потом замолчал, и только дыхание моря нарушало ночную тишину.

Гидеон вдруг потянул ворот моей рубашки, и ткань разошлась под его руками. Я не успела удержать ее, и в одно мгновение осталась совершенно обнаженной. Дракон удержал меня, когда я хотела прикрыть грудь.

— Разве ты не чувствуешь, что так надо? — сказал он, отводя мои руки. — Что в море не должно быть никаких преград?

Да, я это чувствовала, и стыда не было. Так и должно быть — зачем морю человеческие одежды? Ведь при сотворении мира не было одежд — ни у рыб, ни у птиц, ни у человека.

— Сейчас я превращусь полностью, — шепнул Гидеон. — Ты не испугаешься? Просто держись за меня крепче.

— Не испугаюсь, — пообещала я, ухватившись за гребни на его хвосте. Они были совсем не острыми, но твердыми, как костяные пластины.

Гидеон отпустил меня и погрузился в воду по макушку. По чешуйчатому телу прошла судорога, и вот из воды поднялась змеиная голова — огромная, плоская, с круглыми желтыми глазами. Чешуя была темная и крупная, размером с ладонь, но на кончике морды и между глаз — светлее и мельче. Пасть приоткрылась, показав острые зубы с удлиненными клыками. Теперь рядом со мной не было человека, а только чудовище — невероятно сильное, жестокосердное… Оно замерло передо мной, чуть покачиваясь из стороны в сторону, как настоящая змея, которая решат — напасть или нет.

Я осторожно погладила дракона — коснулась каменной чешуи там, где она была светлее, и вдруг из волн выметнулись два крыла — перепончатые, огромные, как паруса.

«Держись крепче, — прозвучал в моем сознании странный, нечеловеческий голос. — И не бойся».

Но я совсем не боялась.

Сидя на спине чудовища, я наслаждалась морем, свободой, бескрайними просторами и небес и скоростью. Гидеон в образе дракона плыл, рассекая волны, оставляя пенный след, и соленный ветер бил в лицо. А потом дракон взмахнул крыльями, и мы поднялись на морем.

Полет был похож на головокружение от поцелуев. Плоская змеиная голова повернулась ко мне, и я махнула, указывая, что все в порядке.