Монашка и дракон

— Это специальная краска для глаз, госпожа. Ею пользуется даже королева, — тут я не погрешила против правды, потому что королева и в самом деле красила глаза, но королева не нашего королевства, а того, которому принадлежала моя покойная матушка.

Упоминание о королеве остановило Ингунду от требования немедленно умыться.

— Ты возомнила себя королевой? — спросила она высокомерно, так вскинув подбородок, словно собиралась бросить мне рыцарский вызов. Из комнаты с канарейками выглянула Арнегунда — и с любопытством посмотрела на меня. Разнаряжена она была так же роскошно, как и ее сестра, но полюбоваться и позавидовать я не успела, потому что Ингунда ждала ответа.

— Нет, госпожа, я никоим образом не равняю себя с ее величеством, — ответила я смиренно и прибегла к тому же средству, что и Нантиль, — но милорд сам приказал мне накраситься…

Упоминание о драконе поубавило спеси у первой конкубины, но сдаваться она не собиралась:

— Но и это не дает тебе права так бесстыдно смотреть по сторонам, — сказала она. — Зачем высматриваешь? Думаешь, что украсть?

— Нет, госпожа, — я поклонилась и раз, и два, чтобы ей было приятно, — просто поражена вашим превосходным вкусом — комната убрана по-королевски.

Гордое лицо Ингунды немного смягчилось — несомненно, похвала была ей приятна, но она не пожелала баловать меня хорошим отношением:

— Поглазела — и хватит. Убирайтесь, я как раз хотела отдохнуть, пока вы не помешали.

Мы с Нантиль не заставили ее повторять дважды и поспешили уйти.

— Я еще проверю, не солгала ли ты мне, Нантиль! — сказала нам вслед Ингунда.

— Наверняка, подкарауливала нас, — прошептала Нантиль, когда мы отошли достаточно далеко, чтобы нас не могли услышать на четвертом этаже. — Увидела в окно и ждала, когда мы поднимемся. Ей все время чудится, что у нее что-то украли. В прошлом месяце она потеряла кольцо с изумрудом и обвиняла слуг, и била их всех, пока кольцо не нашлось у нее в постели. Она сказала, что кольцо подкинули, но все знают, что она сама его потеряла.

Комната Нантиль была обставлена гораздо скромнее, чем покои первой конкубины, и сразу становилось понятно, что хозяйка не слишком заботится об уюте и красоте. На стене висел арбалет, а на сундуке (безо всяких вышитых покрывал) валялись арбалетные болты. Были здесь и два лука со снятыми тетивами, и вороньи перья для стрел, и сами стрелы, живописно разбросанные на столе. Нантиль сдвинула их локтем, поставила блюдо с угощением и сказала:

— Садись на скамейку, она удобная, а у кресла ножка сломана.

Я села на скамейку, Нантиль придвинула табуретку и первая взяла слоеный пирожок.

— Отсюда видны даже шпили церкви святых Байи и Бреги, — она указала в окно. — Я хожу туда каждую неделю.

— Милорд Гидеон разрешает такие далекие прогулки? — не удержалась я от язвительного вопроса.

— По воскресеньям он никогда не выходит, и ему нет никакого дела до остальных, — ответила Нантиль просто.

— Потому что по субботам он превращается в дракона?

— Я не знаю, — Нантиль покачала головой. — Говорят, что так.

— И лучше болтать об этом поменьше, — сказала Фрида, заходя в комнату без стука, — пока вас кто-нибудь не услышал, — она поставила на стол кувшин, вкусно пахнущий грушами и медом, и две кружки. — Я принесла теплого грушового напитка, иначе получите несварение, если съедите столько жаренного.

— Спасибо, Фрида, вы очень заботливы, — сказала я служанке, пока она разливала ароматный напиток. — А вы не хотите присоединиться к нам? Угоститесь курочкой, полюбуйтесь на окрестности, а заодно проследите, чтобы мы не болтали ничего лишнего.

Служанка уставилась на меня так изумленно, что Нантиль не выдержала и прыснула. Фрида посмотрела на нее, как будто ударила взглядом, и вышла, плотно затворив двери.

— На самом деле, хотела всего лишь ее пригласить, — пояснила я, с трудом сдерживая улыбку.

— Она неплохая, — сказала Нантиль, отламывая куриное крылышко. — Но все слуги подчиняются Ингунде, так что и правда лучше поменьше болтать.

— Но какая тайна в том, что милорд превращается в дракона? По-моему. Об этом все знают.

— Тайны никакой, но лучше об этом не говорить, как будто ничего этого не происходит.

— А ты видела, как он превращается? — спросила я, отправляя в рот тартинку с паштетом. Паштет был так хорош, что хотелось запеть от восторга.

— Что ты, этого никто не видел, — Нантиль невольно оглянулась. — Он всегда запирается по субботам, и никто не смеет его беспокоить, даже брат.

— Почему же?

— Разве можно увидеть дракона в его обличье и не сойти с ума от страха? Разве ты не знаешь, что они устроили во время битвы у Нантского порта?

— Слышала, что они напали на флотилию короля, превратившись в драконов.

— Ты слышала, а мой отец это видел, — сказала Нантиль со значением.

— Но ведь он не сошел с ума.

Такой простой аргумент привел Нантиль в замешательство, но она вскоре нашлась:

— Потому что он был на стороне драконов и находился на берегу. Но хватит об этом. Сейчас такой замечательный солнечный день, не хочу даже думать о драконах.