Монашка и дракон

— А ведь в этом что-то есть, — сказал он, наконец. — Можно будет закупить торф и разбросать его перед зимой по низинам, чтобы засеять пшеницей, а на остальных землях почему бы не устроить заказники для трав? Королевский двор закупает травы на юге и платит за них золотом, так почему бы не платить нам? Мы бы выращивали их в больших количествах и продавали подешевле.

Я закончила завтрак, так и горя душой. Мне казалось, что идея беспроигрышная и очень выгодная. К тому же, сэр Нимберт сможет применить свои знания в настоящем деле, а не приготавливая целебные настойки для жеребцов и кобыл. Едва трапеза закончилась, Нантиль умчалась к отцу — сообщить новость, Ингунда с сестрой удалились к себе, с необыкновенно кислыми лицами, а я задержалась, чтобы поболтать с Фридой, которая убирала со стола.

— Вы так изменились, госпожа, — говорила служанка, приглядывая за помощницами, чтобы не разбили посуду. — Выглядите, как принцесса. Зачем же было так жестоко шутить над нами? Мы все считали вас монахиней…

— Не будем вспоминать, что было, — ответила я поспешно. — Я не хотел никого обидеть, и хватит об этом.

— Пусть хватит, — проворчала Фрида, и по ее виду было понятно, что она-то желала бы разузнать обо всем в подробностях.

Чтобы ее отвлечь, я рассказала ей о новом представлении. Которое готовили мы с Нантиль — это будет чудесная история о дворце обезьян, куда попал младший сын короля, который разыскивал себе невесту.

— О! Это будет чудесно! — заявила Фрида, всплеснув руками. — Я умру от нетерпенья! Когда вы будете представлять?

Поговорив с ней, я решила отправиться в библиотеку. Милорд Гидеон внял моим советам, и библиотеке предстояло переехать в более сухое хранилище, и теперь я расфасовывала тома, приготавливая их к переезду.

Нет, я совсем не хотела подслушивать, но проходя мимо оружейной остановилась. Дверь была прикрыта неплотно, и слова брата дракона прозвучали в коридоре замка, как будто были произнесены рядом со мной:

— Что произошло? Почему она всем здесь распоряжается? Стоило ей заикнуться о травах — и ты уже идешь у нее на поводу! Разве это дело для рыцаря — торговать травой?! Ты носишь меч, а не серп, черт побери!

Я замерла, услышав эти обидные и жестокие слова. Радость от удачной, как мне казалось, придумки, тут же померкла. А милорд Гидеон? Что он ответит?

Дракон не заставил ждать, и я услышала его голос:

— А мне нравится. Почему бы не попробовать себя торговцем? Война уже надоела, не находишь? А травы — это интересно, это доход, люди будут при деле, и вообще… травы чудесно пахнут. Особенно розы. Ты не находишь? Наверное, я попрошу Нимберта, чтобы он попытался устроить розовую плантацию. Тогда наши вилланы смогли бы добывать розовое масло и озолотились.

— Опомнись! Люди должны нас бояться!

— А тебе не наскучил их страх?

Последовала долгая пауза. Я прижала руку к сердцу, пытаясь унять его бешенный стук. Я не хотела подслушивать, но уйти сейчас не смогла. Дверь вдруг распахнулась, и я оказалась лицом к лицу с Гидеоном.

— Простите, милорд, — только и смогла пробормотать я, готовясь броситься в бегство.

Дилан выглянул из-за плеча брата и скривился:

— Она еще и подслушивала!

Оправдаться мне было нечем, и я покаянно опустила голову.

— Ничего страшного, — сказал дракон необыкновенно мягко. — Я все равно не дотерпел бы до вечера, так что ты кстати, Виенн. Иди, брат, я догоню.

— Но мы собирались ехать!..

— Я догоню, — бросил дракон и поманил меня за собой, направляясь по коридору.

Я пошла за ним несмело, понимая только, что идет он не к спальным комнатам.

— Хотел показать тебе ночью, но лучше сейчас, — говорил Гидеон на ходу.

— Простите, я не хотела стоять у вас под дверями…

— Но ничего секретного ведь не вызнала? — пошутил он. — Идем-идем!

— Я не успеваю за вами, милорд, — взмолилась я, когда он помчался вверх по лестнице Восточной башни, перескакивая через несколько ступеней. Мне и в самом деле невозможно было его догнать, особенно в новом платье. Пышная юбка и так подметала пол, а взбираться наверх, поддерживая ее, было делом совсем нелегким.

— Слабосильный воробышек! — засмеялся дракон и одним махом поднял меня на руки, отчего мне оставалось только взвизгнуть. — Не бойтесь, преподобная Виенн, — утешал он меня, взбегая по лестнице, — я не собираюсь глодать ваши нежные косточки!

— Хорошо, не буду, сын мой, — ответила я ему в тон, — понадеюсь, что вам хватило нежных перепелок за завтраком.

Мне пришлось обнять его за шею, и я постаралась сделать это как можно деликатнее, чтобы не прикоснуться к коже. Я и так была слишком взволнована, а оказавшись у него на руках еще и ощутить твердость драконьей плоти — было бы слишком сильным потрясением.

— И все равно ты как будто мне боишься, — поддразнил он. — Гладишь пальчиком! Ухватись покрепче, я не обижусь.