Море Времени

Кто же это сказал? Ах, да. Лично сам Мастер, объясняя, почему он не может пожинать души в прошлом. То, что там случилось, случилось только лишь раз.

Тень тем временем осторожно маневрировала, чтобы вглядеться в окно между раздутыми белыми цветками.

- "Небо зелёное," - сказала она.

- "Мы больше не в Ратиллиене."

Рандирка ответила ничего не выражающим взглядом. - "А где же тогда?"

- "Дом простирается по всей Цепи Сотворений, от одного порогового мира к другому. Всякий раз, когда Кенцират бежал, он замуровывал за собой прежние апартаменты, за исключением того раза, когда мы прибыли в Ратиллиен. Падение случилось слишком быстро; времени просто не было. С той поры Мастер сокрушил все остальные барьеры, оставляя Дом лежать открытым из конца в конец."

- "Так значит, в границе Ратиллиена образовалась брешь?"

- "Только отчасти. Такие виды вторжения случались и прежде, там, где мир `тонкий.' "

Она подумала о Каркинароте, Лунном Саде, где висело посмертное знамя Тьери, Призрачных Землях и Белых Холмах. Было время, когда она полагала, что Каркинарот был исключением. Однозначно нет.

Тень нахмурилась. Её определённо взбудораживал подобный объём новой информации, и она склонялась к тому, чтобы винить Джейм в своём просвещении. - "Тогда почему же Тёмный Порог не ворвётся в Ратиллиен и не захватит его?"

Джейм вспомнила, как стояла в Лунном Саду перед зияющим проходом в тени Дома, пока нити, что были посмертным знаменем Тьери, сплетались друг с другом в непристойное подобие мертвой девушки. И тогда, и сейчас, Мастер не выглядел готовым воспользоваться преимуществом внезапной бреши в Ратиллиен, не более, чем она сама была готова к бремени битвы с ним.

Кроме того, Джейм подозревала, что со времён Падания в планах Герридона произошли изменения. Он всё так же жаждал бессмертия, но на своих собственных условиях, а не в качестве поглощающего дара теней. Она вспомнила мятежных перевратов, желавших овладеть этим миром, чтобы превратить его в бастион против своего бывшего лорда. Вполне возможно, они раздобыли эту идею у самого Герридона. Если он решил поспорить с Тёмным Порогом, то ему нужно место, чтобы окопаться. И где же ещё, если не в Ратиллиене, последнем пороговом мире, к которому Кенцират имел доступ?

- "Пошли," - сказала она Тени, добавляя, когда та заколебалась, - "Разве ты не хочешь отыскать свою Сенетари Шило, или как?"

Они зашагали всё глубже в недра Дома, стараясь держаться поближе к внешней стене и любым доступным окнам, что она предоставляла. Тусклый свет сочился откуда-то сверху, а порою, откуда-то снизу. Комнаты неуклонно становились всё страньше и страньше, по мере того, как жизнь и смерть, одушевленное и неодушевлённое, перемешивались всё больше и больше. Это и было природой Тёмного Порога, думала Джейм, осторожно обходя мягкое, покрытое струпьями пятно на полу, выглядящее и пахнущее подобно сочащейся язве. Ей и раньше приходило на ум, что тени не столько злы, сколько полностью антитетичны (противоположны) человеческой жизни, так что контакт с ними её извращает. Мастер использовал их, чтобы преследовать свои собственные эгоистичные желания, а теперь пытался избегнуть расплаты. Делало ли это хоть сколько-то меньшей необходимость с ними сражаться? Нет. Они были распространяющейся тлетворной заразой, чей триумф изменил бы всё и вся. Она только надеялась, что победа над Мастером значила победу и над ними тоже.

Тень начинала выглядеть всё более и более нервозной, а лицо её стало подёргиваться. Она только в течение последнего года начала демонстрировать способности переврата и ещё не полностью их контролировала. Что ещё хуже, несмотря на заверения Джейм о непадших темных, она определенно думала о себе как о скомпрометированной, если не отравленной. Джейм принялась её расспрашивать, в равной степени желая как отвлечь Рандирку, так и разжиться информацией.

- "Ты теперь провела много времени вместе с карнидами. Что же ты о них узнала?"

Тень выловила Эдди из своей мантии, обмотала рептилию вокруг шеи и принялась отслеживать узоры позолоченных чешуек кончиками неспокойных пальцев, пока змея пробовала отравленный воздух своим чёрным, раздвоенным, стреляющим язычком. Наконец, она взялась рассеяно говорить.

Кое-что из рассказанного было Джейм знакомо: карниды изначально были кочевым пустынным народом, что поклонялся Камню, Соли и Дюне. Затем к ним явился святой человек, чтобы проповедовать им об истинном мире, скрытым за гранью сурового нынешнего, доступного их чувствам, вечном месте, где мертва сама смерть. Врата в него, сказал проповедник, это черная скала на берегу обширного внутреннего моря. Затем он умер. Его люди продолжали совершать половничества к скале на протяжении тысячелетия, ожидая его возвращения, даже когда вокруг неё вырос целый торговый город.