Морская служба как форма мужской жизни

Слева и справа – берега залива, подмигивающие усталому и потрепанному службой и морем кораблю. Истекающий солеными слезами из своих шести ран, СКР «150» вошел на территорию завода и устало ткнулся к причалу. Буксиры не понадобились, спасатели – тоже. Отработанные частыми перешвартовками в родной базе, под колючими отжимными и упрямыми прижимными ветрами, швартовые команды быстро и грамотно завели все положенные концы. Помощник, охрипший еще в море, уже не мог орать своим зычным голосом и только размахивал руками, тыкал куда-то указующим перстом, иногда вертел пальцем у виска и показывал кулаки бойцам, и шепотом матерился. Не со зла, а так, по привычке. Впрочем, и без него справились прекрасно. Рослый, нахмуренный адмирал, наблюдал за всем этим издали, не вмешиваясь. Опыт не купишь! Это чтобы не мешать швартовщикам и не схлопотать ненароком легостью или еще чем! В итоге, не сделал ни одного замечания. А что – участие большого начальства в превращает простое мероприятие в сложное, затягивает его по времени и порождает большие и малые приключения. Это знает каждый моряк, а он был опытным, и не паркетным, а «палубным» адмиралом Поэтому адмирал просто принял доклад командира и задал несколько деловых, уточняющих вопросов по существу и сразу прошел на корабль.

В трюмах раздольно плескалось зябкое Баренцево море. Офицеры и матросы были одинаково мокрые, не выспавшиеся и злые, косились исподлобья на приехавшее начальство.

Адмирал из штаба флота, переоделся в куртку рабочего комбинезона командира, которая была ему коротка. Затем внимательно, со знанием дела, осмотрел СКР, даже пролез по трюмам, где были установлены раздвижные упоры, торчали чушки клиньев, лежали пряди кудели, струились присмиревшие струйки воды. Впечатление было такое, что корабль недавно вышел из боя. Рваные раны на бортах выглядели особенно живописно, особенно в кормовом машинном отделении. Инженер с завода, сопровождавший адмирала, только сокрушенно цокал языком.

– Дошли-то как! – удивленно покачал он головой, втиснувшись в каюту командира и присев на диван. – Да еще – и по штормовому морю?!

– Старались! – лаконично ответил командир, еще не успевший снять походное меховое пальто, волглое от недавних брызг волн, заливавших ходовой мостик:

– Не забывайте, мы тоже были на этом корабле! Тонуть – холодно и бездарно!

И на берег очень хотелось – с иронией добавил он, – опять же семьи у многих, расстраивать не хотелось!

В трюме гудели, захлебываясь, водоотливные насосы. Уже вооружили и запустили береговую осушительную линию.

– В док мы его поставить сейчас не можем! – безапелляционно заявил представитель завода, – корабль не разгрузил еще артиллерийский и минный боезапас!

– И что – экипажу песню «Варяга» учить надо? – хищно ощетинился адмирал, рассматривая инженера через прищур глаз – как будто в прицел. Его густые брови грозно топорщились.

– Да мы ему сейчас же дублеры временные наварим, линию от береговых насосов соорудим, на всякий случай! А то и две! – сразу сбавив тон, оправдывался инженер корпусного цеха, продолжая артачиться против немедленной постановки в док в аварийном порядке.

– Себе дублера найди! Соплями клеить будете? Ежели что, я тебя подброшу в одних трусах на дорожку, где бегают большие танки с острыми мелкими траками! Можешь мне поверить – если хочешь, поклянусь! А если бы – война, и корабль вышел бы прямо из боя, с повреждениями, вы бы тоже оставили бы его спокойно тонуть, не по правилам, мол?! – рявкнул адмирал, ходивший в морях не одну тысячу суток, просоленный во всех океанах. У него было свое мнение о разных правилах и инструкциях!

Но с заводчанами адмирал долго не спорил – он сошел с корабля и быстрым шагом прошел в рубку дежурного по дивизиону, к оперативному телефону. Полноватый, коротконогий корпусник за ним просто не успевал, отдувался на ходу и вытирал платком пот, обильно стекающий из-под белой каски Раздраженно сплюнул, взгромоздился на шаткий стул, жалобно взвывший под его весом, адмирал выгнал из рубки дежурного по «рембанде». Он подумал секунду-другую, снял трубку разболтанного телефона и просто позвонил, кому надо.

А его неведомый, но, видимо, довольно высокий собеседник, выслушал его и многообещающе завершил разговор словом «Хорошо!». Правда, голос стал с металлическим отливом. Этот неведомый собеседник, тут же, не мелочась, позвонил самому начальнику завода и прямо домой… Они просто и по деловому поговорили об аварийной постановке в док героического корабля – как профессионалы, без лишних слов и эмоций. Собеседник, тем не менее, в учтивых выражениях, высказал все, что он думает по этому поводу. Он разъяснил все заблуждения подчиненных директора и положил трубку – я, мол, сказал, а уж решать вам. Лично ему – ни одного слова укора. Это если не понимать, что за этой учтивостью подразумевалось!