Морские байки

По мере продолжения беседы лица болгар всё больше мрачнели. Наконец, закончив непонятное мне совещание, Йордан повернулся ко мне.

– Проблеми у нас – без предисловий заявил Христов – Галтьери[20] диктатор аргентинский совсем с покатушек уехал. В Бенито Муссолини решил поиграть. Войну с англичанами из-за Фолклендов затеял[21], а пока Тэтчер[22] до него не добралась, с мирными рыбаками воюет. Траулер наш болгарский «Бояна» на связь успел с нами выйти. Они за триста миль от берега, далеко от двухсотмильной зоны[23] кальмара ловили. Так внезапно, без всяких объяснений, на них аргентинский эсминец наскочил. Обстрелял наших из пулемётов и боевыми снарядами из орудий. Сейчас высаживает десант. Обнаглели свине, знают, что Бльгария е малка страна[24] и армаду против них не пошлёт, а на «Бояне», меж тем, есть раненные. Вот так то, братушка, Паганель! – мрачно вздохнул капитан "Огняны".

Тем временем в большой группе рыбацких судов ловивших рядом с нами кальмара началось какое-то беспокойное движение. «Светоловы» спешно сматывали свои ярусные удочки, а бортовые и кормовые траулеры поднимали на борт снасти и один за другим начинали покидать район промысла. На УКВ-волнах неслась торопливо-озабоченная разноголосица на японском, корейском, русском, английском и прочих языках. Смысл был один – аргентинская хунта[25] взялась за иностранных рыбаков. Военные решили очередным странным образом побороться с многолетним экономическим кризисом и заявили, что собираются пресечь разграбление рыбных запасов страны. Сейчас они обстреливают и арестовывают "грабителей аргентинской двухсотмильной экономической зоны". Причем хунту совершенно не волнует, что этой самой зоны, к примеру, вокруг Фолклендов не существует, поскольку острова спорные. Да и, судя по координатам, которые успевали передать захваченные промысловики, аргентинские военные корабли нападали на них за десятки миль на отдалении от этой самой эконом. зоны.

Во всей этой суматохе все как-то забыли о моей скромной персоне. Я молча торчал на мостике и ждал, когда же обо мне всё-таки вспомнят. Как ни крути в гостях хорошо, но дома лучше… особенно при таких тревожных обстоятельствах. Наконец на моей родной «Онеге» вспомнили о своём младшем штурмане.

– "Огняна" – «Онеге», "Огняна" – «Онеге»! Приём! – Вышел в эфир по УКВ-связи капитан Шептицкий.

– Слушаю тебе, «Онега»! Добыр дэнь, Витя. Как стэ?[26] Приём! – ответил Христов.

– Да нормально, Юра и тебе добрый день – поздоровался Виктор Палыч – наслышан уже про ваши проблемы с аргентинскими вояками. Ты мне скажи, брат славянин, вы трёшника, штурманца нашего на родной борт возвращать собираетесь? Или вы его похитили и женили уже на красотке Нэйдежде? Приём!

– Ой, не шутите так, другар[27] советский капитан – заулыбался в телефонную трубку УКВ-радиостанции капитан «Огняны» и, хотя кроме нас двоих на мостике никого не было, почему-то оглянулся вокруг – у Нэйдежды, а мы её по-свойски Нэйденой кличем, на борту жених имеется. Мой второй помощник. Его Ибрагимом зовут, а това означаво патриарх, отец многих. Когда у человека такое солидно имя, то с ним, сам понимаешь, шутки по поводу его невесты плохи. Твой третий помощник жив, здоров, и всё ещё холост. Говори в какую точку подойти, чтобы ты его забрать смог? Приём!

– Добро, Юра – ответил Шептицкий – Я тут указание от начальства получил – держаться подальше от аргентинской двухсотмильной. Надо подождать пока вся эта катавасия с арестами промысловиков не утихнет. Ты, как я понимаю, после истории с вашим траулером «Бояна» тоже этот район покидаешь? Приём!

– Ты верно понял, Витя – согласился с предположением советского капитана Христов – Уходим подальше от этих вояк психованных.

В этот момент, оторвавшись от чёрной резиновой насадки радиолокатора, в разговор вклинился старший помощник капитана «Огняны». Он только что заступил на вахту и, как положено, знакомился с окружающей судно обстановкой. Старпом начал что-то быстро и взволнованно объяснять капитану, разумеется по-болгарски. Я тем не менее понял общий смысл его речи. С юго-запада к нам приближалась некая крупная цель и, судя по скорости хода около двадцати пяти узлов[28], это мог быть только военный корабль. Вояка, как обозвал его старпом Христова. Болгарский же траулер, как, впрочем, и наша «Онега», едва мог выжать 12, в лучшем случае 13 узлов. Траулер, уходя от явной погони, пошёл полным ходом. Капитан «Огняны» изменил курс судна на тридцать градусов вправо, но зловещая зелёная точка на экране локатора продолжала стремительно расти и приближаться. Вот уже на горизонте показались серо-стальные очертания военного корабля.