Морские дежавы. Морская культура, континентальные империи и конфликт, который создал современный мир

Как ни велики были достижения Петра, он не смог сделать Россию настоящей морской державой. Да он и не пытался. Все "галочки" в графе "морская держава" - морской капитал, военно-морская мощь и морская культура - лишь подчеркивали проблему. Континентальные военные автократии не могут стать морскими державами, только более или менее могущественными военно-морскими державами. Без фундаментального поворота к морю, принятия инклюзивной политики и капиталистической экономики такие флоты остаются заложниками политической прихоти, экономического упадка и военного поражения. Смешанная модель, принятая Голландской республикой и Великобританией, сработала только после того, как политические изменения привели к расширению прав и возможностей людей торговли и денег. Меркантилистские государственные монополии, которые Петр использовал для создания стратегических ресурсов и победы в войнах, были противоположностью политической и экономической базы морской державы. Способность современных Соединенных Штатов содержать огромный военно-морской флот демонстрирует ценность давних инклюзивных политических институтов, наследие англо-голландских традиций, но современная американская политика рассматривает флот в чисто военно-морских терминах, как и Петр.

Кризис петровской революции проявился в маловероятном, туберкулезном облике царевича Алексея, слабого царевича, опирающегося на "старые" московские семьи матери и жены, энтузиаста старины. Зная об этом влиянии, Петр предостерегал сына от противодействия, требуя его поддержки. На суде над Алексеем по обвинению в государственной измене его любовница донесла на него, что, став царем, он покинет Петербург, вернется в Москву, прекратит войны, будет жить в мире со всем миром и, что особенно важно, "не будет пускать кораблей" - пожалуй, это самые тревожные слова, которые когда-либо слышал Петр. Царевич ненавидел центральные элементы петровского проекта - войну и вестернизацию; как потенциальный глава оппозиции он должен был быть подавлен. Царь проявил себя столь же безжалостным к собственной семье, как и к стране, использовав суд, пытки и смерть Алексея, чтобы вымести высокопоставленную внутреннюю оппозицию. Новые пути были единственными путями, корабли должны были остаться. Но при всем том военно-морской проект так и остался незавершенным после смерти Петра 28 января 1725 года.

Кроме того, Петр не создал морского контроля, а лишь охрану морского фланга и материально-техническое обеспечение мощной армии, которая к 1721 г. расширила и закрепила сухопутные границы России. После смерти Петра Россия доминировала в Северо-Восточной и Центральной Европе, возобновила продвижение на Кавказ, в Эвксинский регион и Центральную Азию. Знаменитая аналогия с "двумя руками" Петра была очень важна, и понимать ее следует с точки зрения конечной цели - усиления российского имперского контроля с помощью военной мощи: армия была его правой рукой, а в центре внимания всегда находилась земля. Эта территориально экспансивная империя была римской.

При всем агрессивном культурном навализме интерес Петра к более широкому морскому измерению был явно ограничен. Морская мощь была лишь одним из элементов государства, которое он создавал для победы в своих войнах. В значительной степени культурные усилия были ответом на внутреннюю оппозицию. В 1903 г. историк Павел Милюков утверждал, что Петр вел войны ради флота: на самом деле флот был необходимым инструментом для победы в этих войнах.Проект Петра не был напрасным: его флот способствовал завоеванию континентальной империи, поддерживая военные действия на больших расстояниях. Не тратя свободные средства на "любимый" проект, Петр тщательно контролировал расходы на военно-морскую мощь, принимая дешевые решения, используя российские активы и избегая соперничества с Великобританией. Успех принес новые проблемы, к решению которых он приступил только в 1725 году. Его новое великодержавное государство обзавелось побережьем и прибрежной столицей, которую необходимо было защищать от гораздо более мощного военного флота, если бы он бросил вызов британским интересам на Балтике. Петр понимал, что Россия не сможет накопить необходимые навыки и ресурсы для противостояния этой угрозе на море.

Преемники Петра фактически игнорировали эту проблему. В результате мучительной преемственности императорского престола многое в военно-морском деле было перечеркнуто. В свое недолгое царствование Петр II, сын Алексея, забросил и Петербург, и флот. К 1760-м годам флот пришел в такой упадок, что его возрождение при Екатерине II выглядело поразительно похожим на первоначальный петровский проект, в той же степени зависящий от иностранных офицеров, кораблестроителей и проектов.