Морские дежавы. Морская культура, континентальные империи и конфликт, который создал современный мир

После подписания мира Сципион устроил костер для карфагенской морской мощи. Сципион приказал вывести корабли в море и сжечь их. По некоторым данным, это было 500 судов, причем все они были одного класса и приводились в движение веслами. Вид этих судов, внезапно вспыхнувших, вызвал у людей такое же горе, как если бы горел сам Карфаген". В этом театральном представлении невозможно было ошибиться. Сожжение флота на глазах у города продемонстрировало победу Рима над морской мощью тем, кого он действительно боялся, - карфагенскому демосу. Неудивительно, что они плакали. Римляне знали, что делали. Сухопутная власть восторжествовала, а морская власть оказалась обезоруженной, отчаянно уязвимой перед нокаутирующей стратегией Агафокла, Регула и Сципиона. Без флота Карфаген можно было сдерживать, принуждать или запугивать без затрат на мобилизацию легионов и их переброску в Северную Африку. Его можно было блокировать по морю, что было страшной угрозой для огромной метрополии, зависевшей от импорта продовольствия. Карфагенские олигархи понимали, что любой перерыв в поставках продовольствия приведет к политическому хаосу. Это была идеальная дисциплина для земельного олигархического правительства.

Ганнибал принял условия Сципиона, физически вмешавшись в собрание, чтобы пресечь бурные речи против Рима. Это была политическая мудрость, а не любовь к врагу. Как и его отец, Ганнибал использовал поражение для восстановления государства. Избранный суффетом в 196 г. до н.э., в то время как Рим был занят войной в Македонии и Селевкии, он привел в движение народную политическую базу, сломил власть олигархов, реформировав налоговую систему и разоблачив коррупцию в элите. Его противники отправились в Рим, где надуманные заявления о том, что он готовится к "мести", нашли свою аудиторию. У Рима не было причин опасаться военного нападения, вместо этого они боялись "народной силы", мобилизованной талисманным лидером. Ганнибал был очевидной фигурой для любого подневольного или плебейского движения за свободу или политическую власть. Расстройство олигархии в Карфагене угрожало социальному порядку аристократической республики на Тибре. Ганнибала необходимо было устранить, и, давно предвидя опасность, он в 195 г. до н.э. быстро покинул город, направившись на восток, в Селевкию. В 192-189 гг. до н.э. он безуспешно сражался за Селевкию против Рима. Чтобы его популистская политика не возродилась нигде в эллинистическом мире, римляне устроили на него охоту. Однако угроза, которую он представлял собой, не закончилась после его самоубийства в 183-181 гг. до н.э. в Либии на берегу Марморского моря. Ганнибал был последним лидером эллинистического сопротивления Риму, а Зама - последней битвой, которая могла бы остановить вселенскую монархию. Он боролся за то, чтобы вернуть мир к равновесию и создать пространство, в котором его родной город мог бы выжить и процветать как морская держава, как культурно самобытное государство. Пока его имя и его родной город оставались, Рим никогда не был бы в безопасности.

Две Пунические войны научили Рим обращаться с морской мощью. Начиная с мирных условий Сципиона, Рим планомерно уничтожал военно-морские силы побежденных противников. Не имея соперников, Рим мог дешево управлять морями. Вашингтонский договор 1922 года стал отголоском этого подхода: с помощью дипломатии военно-морские силы были низведены до уровня, который были готовы поддерживать континентальные/военные Соединенные Штаты.