Морские дежавы. Морская культура, континентальные империи и конфликт, который создал современный мир

Несмотря на второе поражение, Карфаген оставался величайшим средиземноморским портовым городом, огромной метрополией, приносящей огромные богатства. По своему происхождению, местоположению и культуре он не был предрасположен к тому, чтобы погрузиться в звучные ритмы сельскохозяйственного производства. В основе карфагенской идентичности лежали две монументальные рукотворные гавани. Первоначальные искусственные гавани, засыпанные в IV в. до н.э. по мере расширения города, были заменены более крупными сооружениями, которые доминировали над морским побережьем во время Пунических войн. Между городом и морем возвышались величественные стены, построенные на массивных скальных основаниях, готовые противостоять океану и врагу. Эти колоссальные стены представляли Карфаген миру и направляли торговлю через морские ворота - сооружения, сочетавшие церемониальные, торговые и военные функции, могучие военизированные таможни, облагавшие торговлю налогом.Окончательная система гаваней состояла из прямоугольной торговой гавани, ведущей к круглой внутренней гавани, где располагался огромный морской арсенал с ангарами на 170 галер. Это не имеющее аналогов сооружение занимало внешний контур гавани и внутренний остров, на котором также располагался штаб флота. Это было самое грандиозное архитектурное сооружение, когда-либо построенное для прозаической функции обслуживания галерного флота. Спустя три столетия после того, как она была разрушена, а камни из нее вывезены для строительства другого города, воспоминания о круглой гавани по-прежнему внушали трепет. В эпоху Пунических войн Аппиан свидетельствовал о непреходящем влиянии уникальной морской мощи. Он подчеркивал однородность конструкции, сочетание корабельных сараев, складов и всевидящего командного центра, а высота стен и узкий вход не позволяли посторонним увидеть, что происходит внутри. Немногие рассказы о Карфагене не поддаются искушению показать круглую гавань в виде реконструкции художника или фотографии заросших руин. Она остается культовым образом античной морской державы. Дэвид Блэкман и Борис Ранков подытожили его значение:

Для великих держав монументальность корабельных ангаров была важной особенностью и даже целью. Это было призвано передать политическое послание: угроза потенциальным врагам и предмет гражданской гордости; иногда это было также, вероятно, признаком внутриполитического соперничества внутри государства... Визуальный эффект был значительным: на гостей, прибывших по морю (а таких было немало), корабельные навесы производили сильное впечатление.

Нельзя недооценивать угрозу, выраженную в строительстве таких комплексов... Отчасти именно строительство огромного корабельного комплекса в Карфагене, который Рим рассматривал как угрозу своему господству, привело к Третьей Пунической войне и окончательному разрушению Карфагена.

Морская гавань "должна была произвести впечатление на посетителей богатством и мощью государства". Первоначально построенная из деревянных навесов в конце III в. до н.э., перед началом Второй Пунической войны, гавань была перестроена в камне полвека спустя по сложной схеме, сочетающей массу и симметрию, передающей мощь и порядок как высший символ карфагенской гордости и амбиций. Это утверждение карфагенской мощи и самобытности было завершено всего за несколько лет до начала Третьей Пунической войны. Не имело значения, что в этих великолепных сооружениях было мало боевых кораблей, они демонстрировали карфагенские намерения.