Морские напевы

— А как же? Конечно, помню. — Отец улыбнулся. — Еще мальчишками мы ныряли под воду и доставали из трюма этой баржи консервы. А почему вы спросили?

— Твой сорванец сегодня чуть не раскроил об нее свою голову.

Отец остановился и посмотрел на меня. Я потупился. Щеки мои запылали.

Старик подробно рассказал обо всем случившемся, и мы снова пошли по берегу, приближаясь к дому.

— Эх, сынок, не ожидал я от тебя такого, — вздохнул отец. — Радость мою словно окатили водой. Главное — все скрыл от меня. Может быть, хоть теперь отблагодаришь дедушку?

— Спасибо, дедушка! — пробормотал я, едва сдерживая слезы. — Простите. Не помнил я себя. Растерялся. Больше не повторится.

Отец порылся в своем саквояже и вынул небольшой пакет.

— Аксакал, это вам. — Он протянул пакет старику. — Гостинцы. Ваши любимые папиросы «Беломор».

— Что ты, Адильхан!

— Берите, берите, аксакал. Не подумайте чего… Специально вам купил. Видите, какие совпадения?.. — Он улыбнулся. — Спасибо вам, что помогли мальчику.

— Тебе спасибо, Адильхан. Давно у меня кончились папиросы. А как не покуришь, так и осколки начинают шевелиться… А баржу-то надо бы поднять, Адильхан.

— Поднимем. Дайте срок, аксакал.

— А тебе, сынок, я желаю удачи. — Старик повернулся ко мне. — Постигай науки. И обрати свои знания на помощь людям. Да благословит тебя всевышний. Гляди у меня… Понял, что я тебе сказал?

— Понял, дедушка.

У калитки нас ждали бабушка, мама и малыши. И пахло вкусно. Я шел между папой и старым хромым сторожем и знал, что сегодня услышу рассказы о самых лучших и увлекательных историях, которые когда-либо случались в наших краях. В небе зажигались первые звездочки. Одна из них сорвалась, полетела вниз и погасла.

Глава третья «НЕТ, Я НЕ РЕБЕНОК!»

Ветка дуба по мере роста все дальше удаляется от ствола, выставляя листву к свету.

Народная мудрость

1

Позавчера прозвучал последний звонок, возвестив об окончании очередного учебного года. Позади девять школьных лет. Сегодня в два часа дня состоится родительское собрание. А спустя полчаса мы должны будем выслушать Бекше — нашего вожака, который собирается изложить свои мысли, как он сам выразился: «жизненно важные тезисы, касающиеся нашего будущего».

Мы с отцом, оказывается, явились раньше всех. Еще никого не было: ни взрослых, ни учеников, школа была закрыта, и мы прошлись по двору. Отец находился в приподнятом настроении. Шутливо поддерживал меня под руку, словно взрослого, но я видел, что он волнуется. Как-то незаметно отец перешел к рассказам о знаменитых кюйши и акынах, проживавших на Мангыстау. Потом поведал о древних батырах, отстаивавших независимость полуострова, о том, как в гражданскую войну красные джигиты освобождали его от белых интервентов. я взглянул на отца другими глазами. Ведь до сих пор полагал, что он знает только то, что связано с морем и рыбацким промыслом. А сейчас наш край как бы заново и по-иному предстал передо мной. Оживали каждый холм, долина, каждая теснина и ущелье; они носили звучные, полные большого смысла названия: «Торговый утес», «Батарея Тараса», «Белая церковь», «Мавзолей Масат-ата»… Отец с увлечением рассказывал о происхождении тех или иных имен, об истории и судьбе чуть ли не каждого приметного камня в нашей округе.

— Этот полуостров, сынок, щедро омыт кровью наших отцов, — продолжал папа. — Это — святая земля. Безбрежен Каспий, но в нем надо видеть помыслы и устремления тех, кто жил здесь. Жизнь тех, кто сейчас трудится на нем. — Отец бросил задумчивый взгляд на опаленную долгим летним солнцем вершину сопки, похожую на спекшуюся груду золы. — На первый взгляд не броской она красоты, эта земля, но все ее богатство кроется в глубине. Глубоко спрятано… И скоро это богатство будет в наших руках, мы достанем его, оно послужит на благо страны. Но есть еще и другое сокровище. Это легенды. Захватывающие дух истории. Прекрасные песни и кюи. Писать бы о них. Использовать для своего будущего! Говорят, в Крыму каждый утес имеет свою историю. Истории известны многим народам. И, полагаю, помогают им в трудную пору. Они ведь создаются людскими радостями и бедами. Потому должны быть дороги нам. Чтобы видеть будущее, нужно знать, чем жили твои деды. Тут непочатый край работы для археологов. Тебя не интересует археология?

Я чувствовал, что отец неспроста затеял этот разговор. Ему хотелось заронить в мою душу интерес к родному краю — его прошлому и будущей жизни. Хотелось, чтобы сын связал свою судьбу с Мангыстау. Но разве я этого не хотел? Я ответил не сразу, трудно подбирая слова.

— Археология? Интересная наука. И антропология — тоже. У меня душа больше лежит к ней. Но сперва надо закончить школу.