Морской волчонок (с иллюстрациями). Перевод Л. В. Рубинштейн, Н. И. Яньков.

Вот эту-то стену я и решил ломать, а потом, забравшись внутрь, проделать дыру во втором днище бочки.

Может быть, за бочкой с бренди найдется пища, которая сохранит мне жизнь? Предположение не было основано ни на чем, но я молился за успех.

Дубовое дерево бочки, уступало ножу куда хуже, чем мягкая ель ящиков. В этом днище, когда я искал пресную воду, я уже проделал дырку  и заткнул ее пробкой. Я трогать ее не стал, чтобы оттуда не полилось и не стало мешать работе, а прочертил через пробку на доске линию и стал  постепенно ее углублять, стараясь не проткнуть дерево насквозь. Когда доска была почти перерезана, и остался лишь тонкий слой древесины на дне канавки, по всей ее длине, тогда я надел башмаки, лег на спину и стал изо всех сил бить по днищу ногами, стуча, как механический молот. Дело было нелегкое, дубовая доска,  сопротивлялась долго. Но я настойчиво продолжал колотить. Еще несколько сильных ударов и доска провалилась внутрь. Это произошло как раз в тот момент, когда нос корабля поднимался на волну — бочонок наклонился, и почти моментально все его содержимое вылетело наружу.

Меня окатил с ног до головы мощный поток. Не струя, а именно поток! И я испугался, что утону. Вскочил, прижав голову к ящикам вверху. Бренди попал мне в горло, уши и глаза — я ослеп и оглох. Только спустя некоторое время мне удалось перестать чихать и кашлять.

(Знаете о герцоге Кларенсе, который выбрал странный род смерти, пожелав, чтобы его утопили в бочке с вином?[27] Нет? Как-нибудь я вам об этом расскажу.) 

Впрочем, наводнение кончилось быстро. В несколько секунд весь бренди оказался под настилом, смешавшись там с трюмной водой. Вся одежда моя промокла, в воздухе остался сильный запах алкоголя, из-за которого трудно было дышать, а бочка была абсолютно пуста.

Забравшись внутрь бочки, я первым делом нащупал втулку. — Такое большое отверстие сэкономит уйму труда.

Я закрыл нож и стал бить по втулке его рукояткой. После нескольких ударов вышиб втулку наружу и принялся за работу.

Не сделал я и дюжины движений, как почувствовал, что силы мои удивительно возросли. Раньше я чувствовал сильную слабость, а теперь готов был рвать дубовые клепки голыми руками. Настроение вдруг поднялось, как будто я занимался не серьезным делом, а игрой, исход которой не имел особого значения. Кажется, я насвистывал и, возможно, даже пел. Я совершенно забыл, что нахожусь в смертельной опасности, и мне казалось, что все минувшие страхи просто плод моего воображения: то ли я их придумал, то ли видел во сне.

Тут меня внезапно охватила мучительная жажда. Помню, как с трудом выбрался наружу, чтобы выпить воды. Но вот напился ли — не помню. Ничего не помню, что было дальше! Сознание отключилось. 

Глава 49. НОВАЯ ОПАСНОСТЬ

Как долго я находился в таком состоянии не знаю, возможно  несколько часов, — даже кошмары меня не мучили. Очнувшись, подумал, что я откуда-то упал и лечу, но высота такая, что падение все продолжается, продолжается… — И что это будет вечно?   Ощущение пренеприятное — от этого охватывал ужас.

К счастью, оно продолжалось недолго. Ощущение падения прошло, но теперь меня тошнило, и голова раскалывалась от боли. Неужели опять морская болезнь? Нет, не может быть! Я больше не страдал морской болезнью. Даже бури я переносил довольно легко, да на море и не было никакого волнения. Дул ветер, но не сильный, и корабль шел спокойно.

Неужели это неожиданный и жестокий приступ лихорадки? Или я упал в обморок от истощения? Нет, у меня уже бывало и то и другое, но новое ощущение не было похоже на прежние.

Я терялся в догадках. Впрочем, скоро мысли мои прояснились, все стало понятно: я был пьян! Мое теперешнее состояние отдаленно напоминало то, когда я сделал пару глотков бренди, — проделав дыру в бочке дыру, чтобы определить что в ней. Меня тогда тоже тошнило, и мучила жажда. Но сейчас мне было гораздо хуже, а ведь когда меня окатило потоком, в рот мне попало не больше ложки. В чем же дело? Немного подумав и протрезвев, я пришел к выводу, что причина такого сильного опьянения не само бренди, а его пары. Прежде чем влезть в бочку, я уже ощущал какой-то непорядок в своем организме, ибо пары спиртного напитка еще снаружи заставили меня чихать. Но это было пустяки по сравнению с испарениями, которые я вдыхал внутри. Поначалу я едва мог дышать, но постепенно привык, и это даже стало мне нравиться, я чувствовал себя сильным и счастливым.