Москаль

– Это же еще хуже, Дир Сергеевич, в том смысле, что если не было «протоколов», то не может быть и «проколов».

– То есть сионские мудрецы работают без проколов?

Марина Валерьевна отпрянула и набычилась. Вид у нее был крайне озадаченный.

– Бог с вами, вы смотрите на меня так..!

– Вы что же, Дир Сергеевич, антисемит?

Главный редактор длинно вздохнул.

– Знаете, я вообще людей недолюбливаю.

Заместительница выверенно поправила челку на вспотевшем лбу.

– Я не знаю, что вам сказать, Дир Сергеевич.

– А мне наплевать. Я к сыну еду!

2

Прибытие в Москву совершалось с какой-то роковой стремительностью. Поскольку у Бурды не было с собой никакого багажа, он мгновенно прошел зеленым коридором вместе с улыбчивым, молчаливым полковником, их подхватило желтое такси, и они мгновенно выскочили с аэропортовской стоянки и полетели по шоссе сквозь редкий, бессильный снегопад, не встречая пробок, и так до самого Белорусского вокзала. Такое вот ненужное чудо. Все это время Бурда помалкивал, подражая спутнику, любопытство, смешанное с сосущим страхом, изводило его, но он терпел. И только когда машина начала описывать медленную петлю по площади Белорусского вокзала, как будто попав наконец в подлинно московскую вязкую транспортную среду, а потом нацелилась повернуть на одну из Брестских улиц, он осторожно поинтересовался, куда это они сейчас едут.

– Как куда, – хлопнул его по колену полковник, – на работу.

Внутри у менеджера средней руки что-то кувыркнулось – несчастное нервное сердце. Финансовый офис «Строинжиниринга» и вправду был поблизости.

– Но ведь уже девять почти часов.

– Норма-ально, все кто нам нужен, ждут.

– А кто нам нужен? – не удержался Бурда, и тут же пожалел, что не удержался. Высунулся краешком из принятой манеры поведения. Но полковник не рассердился и охотно прояснил.

– Сам увидишь.

Увидел Валерий Бурда Романа Мироновича Рыбака, стоявшего скалой в коридоре между двумя стенами стеклянных дверей. Чего от него ждать, менеджер совершенно не представлял. Одно можно было сказать определенно – Рыбак не удивился, увидев синайского гостя. И не удивился, увидев полковника. Из того, как они поздоровались, можно было заключить – эти двое отлично друг друга знают, и, возможно, даже сотрудничают.

Прошли к лифтам. Поднялись на пятый этаж. Этаж, на котором трудился Валерий Бурда. В коридорах было почти темно, экономя свет, здесь вырубали с окончанием рабочего дня почти все лампы. Поэтому было очень хорошо видно открытую дверь в кабинет, там допреж располагался член совета директоров Валентин Валентинович Клаун.

– Ключ с собой? – спросил Рыбак.

– Да, – кивнул менеджер. Ему еще в первый день велено было пуще глаза стеречь его, длинный, острый, весь как бы изъеденный жуком-металлоедом ключ от главного сейфа департамента финансов «Стройинжиниринга». Это приказание чуть согревало оледенелую душу Бурды, он верил, что пока ключ у него, с ним, Бурдой, самого ужасного, может быть, не случиться. Значит, он еще рассматривается в чьих-то планах в качестве живого персонажа. А что же теперь, вдруг заволновался менеджер.

Дошагав до открытой двери, Рыбак заглянул внутрь.

– Ось, дывитесь, все в сборе.

Бурда осторожно вошел внутрь. На его месте за столом и на подоконнике сидели такие же, как он, менеджеры средней руки Гуркин и Шахов, обладатели таких же важных ключей. В отсутствие шефа департамента Кечина и его зама главный сейф могли отпереть они трое, собравшись вместе и вставив в запорный механизм свои три ключа. Бурде ситуация активно не нравилась, до такой степени, что он чуть было не стал выяснять, что тут происходит? Где Кечин, где Катанян? Но благоразумие победило, промолчал.

Вошли в кабинет Кечина. Сразу бросились в глаза следы обыска, бумаги на полу, раскрытые папки с документами, вырванные из стенных шкафов ящики. Покосившийся эстамп над главным креслом с изображением храма Христа Спасителя. Рядом дразнящийся Эйнштейн. На чьей стороне хозяин, понять было трудно.

Обладателей ключей подвели к сейфу, процедура заняла немного времени, бесшумно отвалилась толстая дверь, и Бурда сразу понял, что в нем больше здесь не нуждаются. Он отошел в сторонку. Постоял там, наблюдая, как извлекается из нутра железного ящика груда лакомых для какого-нибудь следствия бумаг. Документы, пачки американских и европейских денег. Валерий Игоревич вышел из кабинета и сел за свой стол. Мавр сделал свое дело. Хотелось уйти. Хотелось домой. Хотя бы позвонить домой, ему, правда, обещали, что родственников успокоят, но ему не верилось, что они спокойны.

Может быть, сбежать? Его ведь никто, явно никто не сторожит.

3

К свиным отбивным с грибами, с зеленым горошком и мелкой, круглой обжаренной картошечкой сразу же подали холодной, аппетитной водки.

– Принеси, братишка, еще груздей в сметане, – потребовал Джовдет, – шампиньоны это, конечно, хорошо, но груздей.

– Рыжики есть, – виновато улыбнулся официант ресторана «Астрель».

– Но со сметаной, – погрозил пальцем Абдулла.