Московские каникулы

Там же через два дня. С о ф ь я  И в а н о в н а  читает в кресле у окна. М у з а  В а с и л ь е в н а, прислушиваясь, стоит у двери в комнату Тани.

М у з а  В а с и л ь е в н а (отходя от двери). Кто бы мог подумать, что они так быстро поладят? Сегодня тоже третий час занимаются. Просто не нарадуюсь.

С о ф ь я  И в а н о в н а. Еще нарадуешься. Ты им чай предлагала?

М у з а  В а с и л ь е в н а (довольна). Выгнали, чтоб не мешала. Нет, эта Ирина Сергеевна — просто молодец!

С о ф ь я  И в а н о в н а (многозначительно). Еще бы не молодец…

М у з а  В а с и л ь е в н а (занятая своими мыслями). Как вы думаете, могу я в ателье сбегать? Она не обидится?

С о ф ь я  И в а н о в н а. Не обидится. Ей лишние свидетели ни к чему.

М у з а  В а с и л ь е в н а. Какие свидетели?

С о ф ь я  И в а н о в н а. Ступай себе в ателье. Ужо провожу твою репетиторшу как надо.

М у з а  В а с и л ь е в н а. Тогда я побежала! (Выходит.)

Софья Ивановна на цыпочках приближается к Таниной двери, слушает. Потом поспешно возвращается на место и делает вид, что погружена в чтение. Входят  Т а н я  и  Д и м а (он в том же облике Ирины Сергеевны, но в других туфлях).

Т а н я. Нет-нет, не отпущу вас, пока кофе не напою! (Софье Ивановне.) Бабушка!

Та делает вид, что не слышит.

Ба-буш-ка!

С о ф ь я  И в а н о в н а (будто с трудом отрываясь от книги). А? Что?!

Т а н я. Я пойду кофе сварю, а ты займи пока Ирину Сергеевну.

С о ф ь я  И в а н о в н а. С удовольствием!

Т а н я (Диме). Я быстро! (Выходит.)

Д и м а. Что вы читаете?

С о ф ь я  И в а н о в н а. «Убийство по алфавиту» Агаты Кристи.

Д и м а. А, помню… Там сначала того кокают… убивают! Чья фамилия на «а» начинается, потом на «б» и так далее…

С о ф ь я  И в а н о в н а. Да, счастье еще, что Муравины в середине алфавита.

Д и м а. Я вижу, вы очень впечатлительны.

С о ф ь я  И в а н о в н а. И не говорите. Теперь в каждом прохожем преступник мерещится. А они там оказываются, где их меньше всего ждешь… Но хватит о страшном, расскажите лучше, как подвигаются ваши занятия.

Д и м а. Благодарю вас, я вполне удовлетворен… (Поспешно.) Вполне удовлетворение испытываю!

С о ф ь я  И в а н о в н а (в восторге). С какой замечательной скромностью вы об этом говорите!

Д и м а (мрачно). А почему мне и не говорить со скромностью?

С о ф ь я  И в а н о в н а. В самом деле, почему? Но я, если позволите быть искренней без лести… Нет-нет, не возражайте! Чем больше я за вами наблюдаю, тем сильней мне нравится, как вы делаете свое дело!

Д и м а (с невольной тревогой). Вы наблюдаете? Зачем?

С о ф ь я  И в а н о в н а. Ну, как бывшая учительница. Правда, не лингвист, всего лишь географ… (Прислушиваясь к шуму на кухне.) Не знаю, какая  в ы  хозяйка, а Татьяна — не приведи господь! Еще кухню спалит! (Поспешно выходит.)

Дима поплотней закрывает за нею дверь, подбегает к зеркалу и, выйдя из образа Ирины, пытается обнаружить в своем туалете какие-либо неполадки. Тихо открывается другая дверь, в ней появляется  С о ф ь я  И в а н о в н а  и молча наблюдает за манипуляциями Димы. Внезапно Дима замечает ее в зеркале. Не подав вида, он снова начинает вести себя в образе Ирины. Софья Ивановна с нарочитым шумом входит в комнату.

Д и м а (обернувшись). Ну, как там наша неумелая Танюшка? Ничего не подожгла?

С о ф ь я  И в а н о в н а. На сей раз обошлось. Скажите, где вы шили это прелестное платье?

Д и м а (выжидающе). Нравится?

С о ф ь я  И в а н о в н а. Еще бы! Вы не дадите телефон портнихи? А то у Танечки все еще одни мини да джинсы ее любимые. (Помолчав.) Так дадите телефончик?

Д и м а. Охотно. В следующий раз принесу. А сейчас, с вашего позволения, пойду к Тане. Все-таки я хозяйка более опытная. (Выходит.)