Москва

11 | 01006 В саду, на вокзале пустом, у лотка,
                 Под крышей, за столиком чайной
                 Он словно следил из-за воротника
                 Чужой, неподкупный, случайный.

                 И я не выдерживал этой тоски.
                 Разбужен, открыт, одурачен,
                 Выскакивал, клялся, хватал за грудки,
                 Кричал ему: Что это значит?

                 Но он, не охотник до терний иных,
                 Подняв незатейливый полог,
                 Показывал корни растений живых,
                 Опущенных в мертвенный холод.

                 И вдруг обнимал меня прожитый день
                 Своей непогибелью тесной,
                 И стержень – дыханье, казавшейся, тень! —
                 К земле прирастал. И ни с места.

Октябрь

11 | 01007 И совесть, и душа мои чисты
                 Бесплатной чистотою тягот.
                 Я провожаю смертные кусты
                 В последний путь от листьев и от ягод.
                 Я подымаю полог день за днем,
                 Где взяты умброй ветви и сплетенья,
                 Надбровной сетью на полуслепом
                 Тысячеглазом Аргусе осеннем.

                 Я провожаю их до темноты,
                 Где я имен уже не различаю,
                 Где переходит правота на ты
                 С любой чертой, обмолвкою случайной.

11 | 01008 Осенний день в кости неизлечим,
                 Как свальный грех или слеза о Гретхен…
                 Чем нас возьмут? – Ничем. Или ничьим
                 Отчаяньем, со стороны пригретым.

                 Где час не в час, где прочность не в чести
                 Когда ушедшим наш висок приспичил.
                 И нам опять опомниться – почти
                 Что небесам отстать от стаи птичьей.

11 | 01009 Под этим ясным холодом отчизны,
                 В прозрачной немигающей пыли
                 Открылась осень мне как знак надбровный.
                 Кому нужны мы в этом беглом мире? —
                 Двум, трем, ну разве, четырем
                 Нас любящим, как Лотова жена, не по закону
                 Не по заслугам, но по существу.
                 И это тоже ответвленье в вечность.
                 Беги, спасайся – коль уже спасен!

11 | 01010 Куда тащит нас, тащит вес
                 За ноги, за ноги с небес?
                 Что пятикрылому потомку —
                 Леса, потемки, темный лес.
                 Какой водил их за нос бес,
                 За нос водил, сперев котомку?
                 А в той котомке-то добра —
                 Две-три иглы или пера,
                 Иголки, перья да обломки.
                 Что проку? – пере, про иль пра…
                 Что проку? – Проку до утра!
                 Ведь нам-то – все обрыв да кромка!
                 Все плохич, плахич, оныч, иным!
                 Вот так-то, свет мой, Константиныч.