Москва-Лондон

— Ах, мой наивный капитан! — Диана утопила лицо Ричарда в своих шелковистых волосах. — Товаром становится даже воздух, если за дело берется такой человек, как Ганс Бергер. Он, словно царь Мидас32, все обратит в золото, пока у него не отвалятся руки! Теперь он знает, что вслед за императором сюда съедутся почти все государи Европы. Им нужны будут драгоценности для подарков и подношений Карлу, его ужасному сыну Филиппу и их бесчисленной свите. Но поскольку денег у них, как правило, нет или слишком мало, то им понадобится такой ювелир и продавец, который мог бы (за хорошее вознаграждение, естественно!) выручить «бедных монархов» из беды. Под этим вознаграждением обычно подразумевается передача Бергеру прав на беспошлинную торговлю в той или иной стране любым своим товаром. Ты просто не можешь себе вообразить, чем только не торгует Бергер во многих (если уж не во всех!) странах Европы, и на своих условиях! Между прочим, у меня тоже имеется немало таких стран,

в том числе и самых больших и богатых... — Диана положила голову на плечо Ричарда и продолжила: — Сейчас люди Бергера разъедутся по всей Европе, за бесценок скупая все драгоценности, какие только можно приобрести у постоянно разоряющейся родовой знати или на свободном рынке. А в Антверпене, например, уже завтра ни в одной ювелирной лавке нельзя будет купить даже простого обручального кольца! Поэтому через неделю все дороги гостей Антверпена будут начинаться и кончаться у порога главного магазина господина Ганса Бергера. Уж он-то ощиплет этих заносчивых индюков до последнего их перышка! Впрочем, я продала ему эту тайну лишь тогда, когда сама извлекла из нее все возможные блага

и выгоды. В конце-то концов, это ведь я была первой ее обладательницей, а поэтому мой выигрыш будет крупнейшим! А Бергер окажется лишь вторым, что, поверь мне, дорогой мой, для столь громадного дела очень

и очень много. Теперь, надеюсь, ты понимаешь, какой золотой жилой я одарила этого превосходного господина?

— Думаю, что да! — засмеялся Ричард. — И во что же ты оцениваешь этот свой товар, одно лишь известие о прибытии сюда императора Карла?

— Уже сегодня вечером или завтра утром он принесет мне в клюве подарок из отборнейших драгоценностей на сумму не менее чем двадцать пять — тридцать тысяч гульденов. Хотя... Очень возможно, что и на большую... Кроме того, я потребовала, чтобы он продал мне по сегодняшним ценам все самое лучшее, что есть у него и в Европе, на сумму около двухсот тысяч твоих золотых экю...

— О, моя Диана, неужели ты сможешь сделать это для меня?

— Можешь считать эту сделку совершенной, дорогой мой!

— Но ведь такой опытный человек, как этот самый Бергер, сразу же

определит, что деньги... эти деньги... не совсем...

— Совсем фальшивые? — засмеялась Диана. — Пустое! Он знает об этом наперед и будет впоследствии рассчитываться ими очень небольшими партиями по всей Европе. О, в его руках твои деньги станут дороже самых настоящих! Во всяком случае, нисколько не худшими, чем его собственного изготовления...

— И он... и ты... вы не боитесь угодить в тюрьму, на галеры... или...

— На виселицу? На галеры? На костер? — продолжала смеяться Диана. — Да разве же те, кто правит этим миром с помощью золота, когда-нибудь висят или горят? Деньги и богатство, то есть безграничная власть, никогда не будут ни висеть, ни гореть вместе со своими владельцами! Поэтому мы бессмертны, и нас вполне устраивает любой бог, потому что он живет

в нашем кармане. Ты морщишься? Но правда всех заставляет морщиться, ибо всегда бывает слишком грубой.

— Но все-таки тебе не следовало бы столь пренебрежительно говорить

о Боге. Раз он есть, значит, он нужен.

— Хорошо. Буду паинькой и еще сегодня хорошенько помолюсь перед сном... вместе с тобою, милый! Но, боюсь, ты совсем утомился от всей этой скучной политики, не правда ли?

— О нет! Эти твои уроки просто чертовски интересны и полезны для меня! Куда там какой-то университет! Да я против тебя во всех этих вопросах просто молочный теленок... поросенок... котенок... и вообще ничто!..

— Ах, мой Ричард! — радостно воскликнула Диана. — Ты еще так неопытен в коммерческих делах и политике. Мне кажется, я бы могла дать тебе несколько хороших советов, если захочешь... если советы женщины не оскорбят слуха и чести рыцаря. А сейчас ты бы не хотел насладиться представлением моих очаровательных девушек в стиле Римской империи в римской же бане? Ах, как восхитительно они делают это, а также поют и танцуют!

Но уж омовение своего господина я произведу сама! Надеюсь, этим искусством я овладела не хуже древней римлянки...

...Волшебные дни и ночи веселая, нежная, изобретательная и остроумная Диана заполняла таким волнующим содержанием, что Чанслер, казалось, совершенно растворил свое «я» в этой обворожительной и любве-