Москва - столица

Они не ждали ни славы, ни благодарности. Судьба не всегда дарила даже просто благополучие в личной жизни. Все как у всех, подчас даже тяжелее, чем у всех, уж во всяком случае — горше. Надежда Борисовна Трубецкая, урожденная княжна Святополк-Четвертинская, начинала жизнь фрейлиной императрицы Александры Федоровны, при дворе Николая I. Князь Алексей Николаевич Трубецкой стал для юной фрейлины отличной партией, тем более что ни в чем не препятствовал увлечениям супруги. Прекрасно образованная, она захотела и прослушала еще и университетский курс. В Москве ее дом в Знаменском переулке становится одним из видных культурных центров старой столицы. С хозяевами накоротке знакомы Вяземский, Жуковский, Пушкин, Гоголь, славянофилы Аксаковы, Хомяков и Самарин, им близок Чаадаев.

Но княгиня не довольствуется ролью хозяйки блистательного литературного салона. В 1842 г. она входит в Совет детских приютов, а двумя годами позже организует Ольгинский приют, в чем ей помог С.Д. Нечаев. После смерти мужа благотворительность становится единственным смыслом жизни Надежды Борисовны. Зима 1859—1860 гг. выдалась особенно снежная, что грозило большим разрушительным половодьем. И вот, вместе с сестрой, матерью и несколькими московскими аристократками она снимает у Калужских ворот дом, куда переселяет тех, кто живет под угрозой наводнения.

Убедившись, каким безнадежным было положение с жильем у бедняков, уже в следующем году княгиня добивается образования Братолюбивого общества снабжения в Москве неимущих квартирами, где, в зависимости от обстоятельств, можно было получить или квартиру или пособие на ее аренду. Избранная председателем, Н.Б. Трубецкая на протяжении полувека будет исполнять свои обязанности. Под ее неустанной опекой к началу XX столетия общество располагает уже без малого 3-миллионным капиталом и 40 благотворительными учреждениями. К этому времени его покровительницей становится вдовствующая императрица Мария Федоровна, а почетным председателем великая княгиня Елизавета Федоровна.

В 1865 г. княгиня становится попечительницей Арбатского отделения Дамского попечительства о бедных Москвы и организует ремесленную школу для мальчиков, названную в дальнейшем Комиссаровским училищем (в честь спасителя Александра III). Благодаря хорошей постановке преподавания вскоре школа превращается в техническое училище, готовившее, как тогда говорили, помощников инженеров. При нем строится вагоноремонтный завод, который соединяется ветками с Николаевской и Смоленской железными дорогами.

Год за годом Надежда Борисовна выступает с новыми инициативами. В 1869 г. она создает Дамский комитет Московского отделения Общества попечения о раненых и больных воинах, преобразованный впоследствии в Российское Общество Красного Креста. С началом войны с Турцией, в 1877 г., организует санитарный поезд и в 65 лет отправляется на фронт, где работает вместе с другими сестрами милосердия на полях сражений. Когда два года спустя страшный пожар уничтожает почти весь Оренбург, княгиня достает значительные средства для погорельцев и сама отвозит в город предметы первой необходимости из запасов Красного Креста. Как видим, отнюдь не придворными интригами и не ловкостью приобрела княгиня Трубецкая свой орден Святой Екатерины и звание статс-дамы двора.

Несчастье грянуло неожиданно. Чтобы запутавшийся в долгах сын не покончил с собой, княгиня продала родовой дом в Знаменском переулке. Свой долгий век ей пришлось доживать в крохотной квартирке, которую она снимала в некогда принадлежавшем ей доме — большую его часть теперь занимала знаменитая галерея купца С.И. Щукина, на ничтожную пенсию, которую глубокой старухе удалось выхлопотать в созданном ею же Человеколюбивом обществе. С помощью к Надежде Борисовне не пришел никто.

Неизвестный художник. Дворянская гостиная в казенной квартире. Первая треть XIX в.

Екатерина Захарьина

Ее мужа называли в числе лучших русских терапевтов и, безусловно, одним из лучших диагностов. Профессор Г.А. Захарьин был, что называется, врачом милостью Божьей. Он умел и любил лечить и не знал других увлечений, кроме медицины. Екатерине Петровне оставалось лишь оберегать и обслуживать Григория Антоновича, который легким нравом не отличался. Внимания с его стороны она не ждала — просто все долгие годы их совместной жизни оставалась помощницей и женой. Современники готовы были обвинять доктора Захарьина и в тяжелом характере, и в необычном сребролюбии. Еще бы! Визит клиниста оценивался в 100 рублей — столько удавалось заработать за месяц земскому врачу.