Москва - столица

Громкое имя «короля поэтов» Северянин получил 27 февраля 1918 г. все в том же Политехническом музее, на специальном заседании, где председательствовал известный критик П. Коган. Первые три места в соревновании распределились: Северянин — Маяковский — Бальмонт. По словам Жегина, Северянин подсмеивался, что они с Маяковским родились в один год — 1913-й, когда Маяковский издал свой первый самодельный сборник, а Северянин выпустил нашумевший «Громокипящий кубок» с предисловием Федора Сологуба. Почти одновременно они пустились странствовать со своими поэтическими концертами, в декабре 1913—январе 1914 встретились во время гастролей и вместе выступали в Харькове, Симферополе, Севастополе, Керчи. В той же поездке участвовали Д. Бурлюк и В. Каменский. Но одна демаркационная линия соблюдалась обоими молодыми поэтами очень тщательно: Северянин гордился тем, что провозгласил в России футуризм, точнее — эгофутуризм (в отличие от Маринетти), Маяковский — несколькими месяцами позже — кубофутуризм. Они церемонно обращались друг к другу по имени-отчеству, но были связаны по-настоящему приятельскими отношениями. Выступал ли Северянин в «Кафе поэтов», Жегин не мог вспомнить, хотя это и представлялось вполне вероятным. Кстати, очередная неточность наших справочников по Москве: «Кафе поэтов» просуществовало не два месяца, а почти полгода и закрылось только в апреле 1918 г. Вообще дом со дня своего рождения имел для всех москвичей имя — дом Нирензее, по имени своего строителя и первого владельца. Э.К. Нирензее был архитектором, построившим в городе несколько одинакового типа домов, ультрасовременных, снабженных всеми возможными в те годы удобствами и комфортом. Законченный в 1912 г. корпус на Большом Гнездниковском переулке оставался самым импозантным и богатым по отделке. Л.Ф. Жегин, знавший обстоятельства строительства со слов отца, вспоминал о слухах, которые приписывали Нирензее редкую практичность: будто строил он под выданный банком кредит и тут же выгодно продавал законченное здание, чтобы повторить ту же операцию. Покупателем на этот раз оказался Дмитрий Рубинштейн, постоянный спутник и подручный Григория Распутина. Возможно, сыграло здесь свою роль то, что рядом, на Тверском бульваре, находился особняк Рубинштейна.

В начале XIX в. это было одно домовладение, перешедшее в руки отставного фаворита Екатерины II И.Н. Римского-Корсакова, — нынешние дома № 24 и 26 по Тверскому бульвару. Здесь бывал Пушкин, увлекавшийся рассказами хозяина о нравах екатерининского века, был частым гостем П. Вяземский, гостили заезжие театральные знаменитости — актрисы Каталани и Филис. В великолепном открытом для москвичей саду с огромными цветниками, фонтаном, прудом и лодками на нем бывал в детстве маленький Л. Толстой. Одну зиму здесь провел С.Т. Аксаков. На нее пришлась его встреча с проезжавшим через Москву Т. Шевченко и вернувшимся из Сибири С. Волконским. По просьбе Марии Николаевны Волконской Аксаковы устроили праздник святок.

В дальнейшем домовладение разделилось самым неожиданным образом. Дом № 24 принадлежал участнику убийства Григория Распутина Феликсу Юсупову, соседний, под № 26, — ближайшему подручному «старца» Дмитрию Рубинштейну. Все выглядело так, будто Рубинштейн собирался прочно обосноваться в Москве. На деле получилось иначе. Как утверждала молва, «Митька» проиграл дом Нирензее — случайно или, как обычно, с расчетом — Распутину, записав проигрыш на собственном крахмальном манжете. Правда, воспользоваться выигрышем «старец» не успел — его не стало в конце 1916 г. После Октября дом Нирензее стал Домом Моссовета.