Мосты (ЛП)

Ожидание эвакуатора, дорога обратно в Лас-Крусес и местный офис «Энтерпрайз», заполнение претензии, получение новой машины, обращение в полицию для проверки их первой машины на предмет злонамеренного вмешательства перед ее возвращением обратно в прокатное агентство, попытки объяснить водителю эвакуатора, что он не может просто отвезти потенциальную улику в местное СТО, которому «доверяет»… весь этот хаос отнял у них большую часть дня после полудня вместе с возможностью хоть как-то перекусить.

Они наконец покинули источающий миазмы сверкающий серебристый Audi A6 (агентство предоставило им машину более высокого класса без доплаты в надежде избежать судебного иска). Скалли жевала сухой завтрак в виде батончика, завалявшегося у нее в портфеле, время от времени давая Малдеру откусить от него по дороге, когда зазвонил его телефон. Мариэла. У нее появилось время поговорить с ними в перерыве между школой и работой.

– Она хочет встретиться рядом со школой, – сказал Малдер, закончив их короткий разговор. – Отсюда недалеко.

Десять минут спустя он вырулил на парковку школы, лавируя в потоке вырвавшихся на волю тинейджеров. Меньше трети мест на большой боковой парковке оказались занятыми. Немногие ученики все еще рассаживались по своим машинам, но автобусы уже уехали.

Мариэла попросила их о встрече за столиками для пикника позади бейсбольного поля. Малдер объехал школу и припарковался у его дальнего края. Они со Скалли прошли вдоль поля к деревянным столам на некотором отдалении от него, ощущая сильный запах старого попкорна. Вероятно, он исходил из школьной кухни, но создавал такое стойкое ощущение присутствия на игре, что Малдер почти что услышал рев толпы.

На самом же деле поле было пусто. Малдер внезапно пожалел об отсутствии мяча и пары перчаток. Они могли бы перекидывать мяч в процессе разговора. Люди склонны откровенничать, когда их руки чем-то заняты.

За обшарпанными столиками для пикника почти никого не было. Только трое учеников сидели на скамейках: двое на краю поля и Мариэла за самым дальним от парковки столом. При их приближении девушка встала. Перед ней на столе были телефон и бутылка воды, громоздкая школьная сумка лежала в пыли у ее ног.

Малдер протянул руку, и Мариэла пожала ее.

– Мариэла, спасибо, что согласилась встретиться с нами.

Девушка недоверчиво фыркнула.

– Это вам спасибо, что согласились меня выслушать.

Скалли также протянула руку.

– Мы хотим услышать всю имеющуюся информацию. Мы постараемся сделать все от нас зависящее, чтобы ничто не было пропущено.

Мариэла кивнула.

– Спасибо.

Малдер устроился на ближайшей скамейке, тогда как Скалли обошла стол и села рядом с Мариэлой. Он перевел взгляд на бейсбольное поле и открытое пространство за пределами школы. Рядом с шоссе было много свободного места. Он развернулся и посмотрел на собственные ладони. Стол, за которым они сидели, должен был быть желтым, но на подвергавшихся воздействию непогоды досках поверх краски виднелись нечеткие надписи, в основном представлявшие собой признания парочек в вечной любви или же грязные оскорбления в адрес команд из соседних школ.

Малдер решил начать с истории, которую Мариэле больше всего нужно было или хотелось рассказать – той, которую другие служители закона слышать не желали.

– Мариэла, можешь рассказать о той ночи, когда дети пришли к вам домой? В подробностях? Не возражаешь?

Девушка кивнула.

– Конечно.

Малдер видел, как она занервничала при упоминании этих детей, но все равно горела нетерпением поведать свою историю, что он уже заметил в больнице. Она не распространялась о том, что ей было известно, пытаясь оказать поддержку матери и брату, но понимала, что все гораздо сложнее, чем может представляться на первый взгляд, и отчаянно хотела, чтобы ее выслушали.

– Ты слышала о Черноглазых детях до той ночи? – спросил Малдер.

– Не совсем. Я слышала слухи, но… я не знала, что они такое. Не достаточно, чтобы понимать, чего остерегаться. Может, если бы я знала… – Она замолчала, не договорив, и опустила взгляд на сумку, лежавшую у ее ног.

– Не торопись. Соберись с мыслями и расскажи, что тогда произошло, – мягко посоветовала Скалли.

Мариэла сделала глубокий вдох, тяжело выдохнула и начала свой рассказ: