Мосты (ЛП)

– У вас нормальный цвет лица. Когда это началось? – Скалли поднялась и снова потянулась за свежими полотенцами, бросив платок Малдера в раковину, где могла его позже помыть.

– Пару недель назад, – ответила Донна, мельком глянув на Скалли. – До происшествия с Джо.

– Вы обращались к врачу? – Скалли вновь присела на корточки перед Донной, осторожно очищая кожу женщины, так чтобы причинить минимальный ущерб ее макияжу.

– Да, дважды.

– Что они искали? Вы проходили какие-нибудь обследования? МРТ? Анализ крови?

– Да, я сдавала кровь на анализ – все в норме. И мне делали МРТ.

– Высокое кровяное давление?

– Нет.

– Какие-нибудь травмы? Лица или головы?

– Нет, ничего. Через пару недель я схожу к ЛОРу.

Скалли тихо вздохнула. Ей неплохо удалось остановить кровь.

– Продолжайте зажимать, – сказала она, на миг уверенно кладя ладонь поверх руки Донны.

– Моя дочь думает, что это проклятие Черноглазых детей, – сообщила Донна с тенью кривой улыбки на губах. Она произносила слова с легчайшим элегантным акцентом.

Скалли медленно вздохнула.

– Думаю, для начала нам надо исключить вполне понятный стресс и тонкую слизистую носового канала.

Она вновь поднялась и осторожно устроилась на мягкой скамейке рядом с Донной. Какое-то время женщины сидели молча.

– Могу я перестать зажимать нос? – спросила Донна.

– Подождите еще немного.

Скалли раздумывала, не станет ли это самонадеянной фамильярностью с ее стороны, но потом все же положила ладонь на поникшую спину Донны Гарсиа. Ее прикосновение, по-видимому, не стало нежеланным.

Минуту спустя Донна осторожно убрала руку с носа; кровь больше не текла.

– Ладно, уже лучше, – объявила Скалли. – Вот. – Она смочила последнее полотенце и передала его Донне.

Донна осторожно встала и подошла к раковине.

– Господи боже, я выгляжу ужасно. – Она слегка потерла оставшиеся кровоподтеки вокруг носа.

– Не ужасно, а измотано, – заметила Скалли.

– Думаете, я умираю от какой-то пока неустановленной болезни? – спросила миссис Гарсиа со смесью сухого юмора и неуловимого страха в голосе, встречаясь со взглядом Скалли в зеркале. Та невольно восхитилась силой духа этой женщины.

– Как врач я не могу исключать никакого диагноза без проведения дальнейших исследований, каким бы невероятным он ни был. – Она подошла ближе и начала споласкивать платок Малдера в соседней раковине. – Но лично я верю в бритву Оккама: простейшее объяснение обычно самое верное. Последние недели вы находитесь под действием невероятного стресса. Кроме того, вы живете в сухом климате на высоте в полтора километра над уровнем моря. Скорее всего, это естественная реакция вашего организма на эти трудные обстоятельства.

Донна кивнула, закрыла кран и повернулась, облокачиваясь на край раковины. Выбросив полотенце в мусорное ведро, она сложила руки на груди и сделала глубокий вздох.

– Спасибо за вашу помощь. Дана, не так ли?

Скалли кивнула.

– Дана Скалли. Просто делаю свою работу. – Она выжала носовой платок, обернула его в бумажное полотенце и убрала в карман.

Донна тихо рассмеялась.

– Нет, сомневаюсь, что это входит в ваши обязанности. Думаю, вы просто добрый человек.

Скалли не ответила. Вряд ли ей стоило говорить, что она была на месте Донны чаще, чем ей хотелось бы вспоминать. Последнее, что нужно сейчас этой женщине, – это сравнивать свое состояние с ранними симптомами неоперабельного рака самой Скалли.

– Прямо сейчас немного доброты вам не повредит. Мне трудно даже представить, через что вы, должно быть, проходите, – в конце концов просто сказала она.

Женщина покачала головой и опустила взгляд на свои скрещенные лодыжки.

– Не уверена, что сама это понимаю. Все это до сих пор кажется дурным сном.

Скалли кивнула.

– Могу себе представить.

– Вероника была матерью моего мужа, но… я знала ее с семнадцати лет. И после того, как я потеряла свою мать в 2008-м, она вроде как заняла ее место. Я и подумать не могла, что однажды проснусь, а та, кто была мне как мать, и мой муж исчезнут практически одновременно. Кажется, теперь я глава семьи.

– Мне жаль. Я знаю, это не сравнится с тем, через что проходите вы, но я потеряла свою мать чуть больше года назад. А мой отец умер уже давно. Так что… я знаю это странное ощущение, когда ты внезапно обнаруживаешь, что принадлежишь к старшему поколению.

– Вы были близки? С вашей матерью? – Казалось, Донна больше была склонна остаться поговорить и меньше – возвращаться к очереди скорбящих. Скалли же, со своей стороны, готова была выслушать женщину. Она не хотела, чтобы ее пациентка снова ринулась в бой, пока не убедится, что кровотечение полностью остановилось.

– Да, мы были близки, – честно ответила Скалли. – Мы не всегда соглашались или понимали друг друга, но… мы были близки. Я очень ее любила. А вы были близки со своей свекровью?

Донна кивнула.

– Мы тоже не всегда находили общий язык. Она могла быть упрямой старой ведьмой, но я тоже ее любила.

Они какое-то время простояли в сочувственном молчании, а потом Донна спросила:

– Вы когда-нибудь были влюблены, Дана?