Мотылёк над хищной орхидеей

Далее в письме значилось, что Конраду очень стыдно за то, как он поступил, но что теперь у него всё хорошо. Вернуться на учёбу он пока не может, потому что пропустил сессию и до следующей весны не сможет её пересдать, но зато пока поработает в Европе и наберётся опыта.

— Я и правда пропустил год, — с грустью сказал Конрад, но на эту фразу Йонас не отреагировал никак.

— Ты не хочешь написать ещё кому-нибудь? — спросил Йонас. — Тебя наверняка ищут друзья. Может, сосед?

Конрад задумался.

— Лоуренс правда может меня искать, но у меня нет желания отчитываться перед ним.

— Всё же он может волноваться. Подправим немного это письмо и отправим ему, хорошо?

Конрад кивнул.

— Лоуренс с ума сойдёт, узнав, что у меня тут есть «человек», — усмехнулся он, но всё же отправил письмо и ему.

— Если кто-то из них захочет вызвать тебя на голосовую связь — не отказывайся, но сначала поговори со мной. Мы обсудим, что лучше им сказать.

Конрад кивнул.

— Ты всегда так вникаешь в дела… Ну… тех, кого тебе нужно охранять?

— В данном случае дело более чем касается меня и моих обязанностей. И я очень рад, что ты доверяешь мне.

Конрад кивнул. За всё время их общения Йонас ни разу не попытался продемонстрировать ему того высокомерия, которым дышал Жак, и ни разу не дал понять, что поручение шефа нянчиться с его игрушкой обременительно для него. Потому ему было легко доверять. Конрад очень надеялся, что здесь, в чужом для него мире, у него появился ещё один друг.

Страх не проходил. Конрад сидел в темноте, опасаясь шевельнуться даже для того, чтобы включить свет. Он снова чувствовал себя беспомощным, как тогда — в плену. Хотелось плакать от глупости и безысходности положения, от злости на себя за то, что эти мысли приходят к нему именно сейчас, когда всё могло бы быть почти хорошо.

Дверь открылась.

«Рей!» — хотел было позвать Конрад, но слова замерли у него на губах, когда в проёме показалась стройная, узкобёдрая и широкоплечая фигура Мастера. Конрад почувствовал, как тело само откликается на это видение, как поднимается, напрягаясь, член, и отчаяние стало ещё сильней. «Рей!» — снова хотел было позвать он, но язык не слушался, как тогда, на кухне, когда он увидел ещё один маленький маячок из прошлого.

Фигура тем временем шагнула к нему, полоса света из окна упала на лицо, и Конрад увидел карие, горячие, как пламя камина, глаза.

— Рей… — всё-таки выдохнул он, но получился не крик, а всхлип.

— Что? — фигура опустилась на кровать рядом с ним, и сильные руки Реймонда обняли его. Конрада затрясло, он не знал, вырываться ему или нет. Поняв его состояние, Рей включил свет, и только теперь, увидев рядом с собой лицо любовника, Конрад всхлипнул и прижался к нему, закрывая глаза. Слёзы сами потекли по щекам.

— Тш… Конрад. Что с тобой? Всё хорошо.

— Мне страшно… — выдохнул он.

— Кошмар?

Конрад кивнул, плотнее вжимаясь в его грудь.

— Да, кошмар.

Реймонд медленно гладил его по голове.

— Ты снова задыхался, — сказал он, — надо позвать другого врача.

Конрад покачал головой и прижался к нему ещё сильней.

— Со мной всё хорошо.

— Ничего себе, хорошо? Ты всегда так спишь?

Конрад качнул головой.

— Нет. С тобой кошмаров почти нет. Только… иногда.

Рей стиснул зубы и до крови закусил губу. Он не мог смотреть на эти слёзы, на боль на лице человека, которого любил.

— Кони, — тихо сказал он, — с тобой никогда больше не случится того, что однажды произошло. Просто не делай глупостей и всегда советуйся с Йонасом или со мной.

Конрад кивнул, и только через мгновение до него дошло.

— Он рассказал тебе? Ты не против… что я пошёл к нему?

— Мне было бы приятнее, если бы ты обратился ко мне. Но я был занят. А Йонас сумел помочь.

Конрад глубоко вдохнул.

— Я хотел, — сказал он, понемногу успокаиваясь, — но иногда я тебя боюсь, Рей. В тебе есть что-то… Что напоминает мне «его».

Рей стиснул зубы и сжал плечи Конрада до боли, прижимая к себе.

— Я не хочу, чтобы ты сравнивал меня с кем-то другим, Конрад. Тем более с ним.

Конрад покачал головой и спорить не стал. В такие мгновения — случавшиеся не часто, но всё же случавшиеся — Рей особенно напоминал ему того, кто некогда вызывал острое желание, а теперь стал ночным кошмаром, поджидающим в темноте.

Глава 11. Сомнения

Ещё не проснувшись до конца, Конрад почувствовал прикосновения тёплых рук к своему животу. Мышцы задрожали, подбираясь, и член, и без того приподнятый поутру, напрягся ещё сильней.

Последние тёплые лучики осеннего солнца заглядывали в окно, и ночные страхи отступали вместе с темнотой.

Конрад приоткрыл глаз, чтобы незаметно взглянуть на своего любовника, не выдавая, что уже не спит. Рей любил погулять допоздна — и по большей части жертвой его вечерних загулов становился Конрад, которому тот показывал «Женеву, которой нет в путеводителях», а затем и такой же Париж. Однако если Конрад после таких посиделок на утро с трудом ворочал языком, то Рей просыпался, едва над городом занимался рассвет, и оставался неизменно бодр.

«Ты робот, а не человек», — как-то пробормотал Конрад после попытки устроить ему подобную побудку, но ответа не получил.