Мотылек в бамбуковой листве

– Вам будет интересно, – пообещал Ламасов, – вы только в комнату вернитесь, Алексей, оттуда вам еще интереснее будет.

Варфоломей снял прилипающую к пальцам трубку и положил, зная, что ему никто не ответит, затем пощелкал по кнопкам, набирая номер Ефремова, и спустя мгновение за стенкой раздался прерывистый, переливающийся трлиньк-трлиньк.

Он оставил телефон звонить, а сам направился к Акстафою, который указал пальцем, что, мол, кто-то звонит Ефремову.

– Вот вы знаете, Алексей, – заметил Варфоломей, – а мне совершенно не улыбается звук, который нынешнее поколение телефонных аппаратов издает. Пустой и механический звук, будто кошки на душе скребутся, а вот у Ефремова, что ни говори, телефон старый – послушайте, полюбуйтесь, как он звенит! Будто птички в лесу заливаются! Совсем не то же самое, что ваш агрегат, словно искры мечет. Как металл по металлу!

– Не пойму, вы это к чему?

– А вы послушайте, как поет! – сказал Ламасов, – опять вот, опять… трлиньк-трлиньк, прямо-таки заслушаешься попросту!

– Я уже тысячу раз слышал, – пробормотал Акстафой, – вы звонить-то перестаньте, а то у меня уже голова гудит…

– Тысячу раз, значит?

– Да!

– А как же получилось, что вы перепутали?

– …не пойму, что я перепутал, – спросил Акстафой.

Варфоломей быстро вышел, положил трубку на рычаги и вернулся в затихшую, переставшую трлинькать комнату.

– Подумайте, Алексей, вы мне сказали, что первый звонок в квартире Ефремова раздался, – начал вдумчиво-методично Варфоломей. – У меня, между прочим, диктофонная запись есть, так что отнекиваться вам от словес ваших бессмысленно, если попробуете на мою халатность грешить. Так вот я вам напоминаю, что вы, а за язык вас никто не тянул, сказали мне и следователю Крещеному прямым текстом – что телефон у Ефремова за стенкой звонил минуту-две – и это, я напоминаю! – первый звонок!

Акстафой напугано-отчаянно пожал плечами:

– Вы меня, лейтенант, не стращайте! Я мог и перепутать, я ведь вам говорил, кажется, что спросонья, не соображал…

– Допустим, допустим, можно даже допустить, что звонок этот – вам во сне услышался! – правильно я рассуждаю?

– А может, так оно и было, – ответил Акстафой.

– Вот только, – Варфоломей сунул ему листы, – вы сюда поглядите. Здесь отображены все звонки на номер Ефремова.

– Сам вижу, – проворчал Акстафой.

– Судя по цифрам, – Варфоломей указал на подчеркнутые и обведенные в кружок, – последний, Алексей, кто звонил Ефремову – это были вы!

– А я ему и звонил! – расхрабрился Акстафой.

– Знаю-знаю, вы мне и следователю Крещеному так и сказали, – отмахнулся Ламасов, – и, надо заметить, это была единственная правда!

– Да как это вы… – начал Акстафой.

– Цыц! – оборвал Варфоломей, – так вот, не сбивайте-ка меня с ходу мыслей… позвонили вы Ефремову после того, как у него стрельбу слышали и наблюдали мужчину убегающего?

– Да.

– Но самое интересное вот здесь, – Варфоломей переместил по листу палец, указывая на очередные цифры, – вот здесь!

– И что тут, – у Акстафоя воспаленные глаза разбегались.

– Отсюда становится ясно, что первый услышанный вами звонок – был вовсе не Ефремову адресован, но вам! И сделан он был ровно без двух минут девять, – указал Варфоломей, – и что, Алексей… вы за минуту, на протяжении которой звонил телефон – не сумели сообразить, что звонит не Ефремовский вовсе телефон, а ваш?!

Акстафой, утопая в кресле, напряг тупоумное, будто далеко находящее лицо, напряженно моргая, он вглядывался в цифры:

– Не пойму… и что? Я ведь уже сказал – перепутал!

– Ну, если вам позвонили… то вы, Алексей, могли попытаться перезвонить тому, кто, по-вашему мнению, вам звонил? Если бы вы осознали, в конце концов, что звонили не Ефремову, а вам.

– А я и не говорил, что… осознал – я спросонья был, перед работой отсыпался! И я был уверен, что Ефремову звонили…

– То есть вы, все-таки, придали значение факту звонка?

– Что? Какому факту…

– Вы только-только сказали, что были уверены по поводу услышанного, якобы звонил телефон Ефремова, но не ваш.

– Да, уверен.

– Но это ошибочно, – сказал Ламасов, – и вот вам оно, вот подтверждение. К тому же, вы были уверены сразу же… в тот же миг? Или, может быть, стали уверены позже? Вы этот звонок обдумывали, может, времени у вас было немного перед тем, как Ефремова убили… вы возвращались мыслями к первому звонку? Или вы изначально были уверены в том, что звонит телефон Ефремова за стенкой, а не ваш – в коридоре?

– Да… так и есть, я был уверен сразу, – промямлил Акстафой.

– Это мои слова, а не ваши, – напомнил Ламасов, – и все-таки факт не отменишь, звонили не Ефремову, а вам…

– Ну и пес с ним, – крикнул Акстафой, – что вы, в конце концов, заладили одно и то же, скрипите как несмазанная телега, голову мне морочите, мозги промываете, запутываете, в конце концов!

– Наоборот же, Алексей, я все распутать пытаюсь – все это распутать, что вы нагородили!

– Ничего я не городил! Я уже понял, ошибся, бывает!

Варфоломей кивнул:

– А знаете, откуда вам звонили?

Акстафой хмыкнул:

– Откуда? Откуда мне знать? Кто звонил? Вы, небось, уже знаете…