МРНЫ (почти правдивая история)

«Я выглянул из кибитки»… Крутится фраза, не отстает, что ты будешь делать. Это гости меня так завели. Это их энергия, их скорость, не моя.

Я привел свою жизнь к размеренному ритму, уклад мой пришел в такой незыблемый порядок, все так плотно было подогнано — спичку не вставишь в щель. А тут свалились на мою голову москвичи, вот я и «выглянул из кибитки». И все стало мрак и вихорь. Мрак во мне и вихорь. А я-то думал, тишь да гладь. Да мне до божьей благодати — как отсюда до Москвы.

Я залил лапшу кипятком, руки дрожат — вот новость, снова наполнил котелок и подкинул дровишек. Простые действия всегда успокаивали меня, но не сегодня.

Что за странная парочка, однако? Надо ж такое учудить — с двумя котами заявиться в Китай! Такие разные — и по возрасту, и по характеру. Как они вообще ладят друг с другом, как находят общий язык? Виктор — тот сразу невзлюбил меня. И что я ему сделал? Может, из-за жены? Так не нужна мне его Маша ни разу. И в планы не входило окунаться в отношения, не поймаюсь на этот крючок.

Господи, кому я все это говорю, а? Неужто я должен себе что-то доказывать? И кто вообще покушается на твою драгоценную свободу, Андрюша? С чего ты выдумал?

Как это кто? Она же на меня постоянно таращилась, будто камера со следящим автофокусом. Своим вниманием не отпускала, наматывала, как нитку на палец. Так и вытянула, вымотала из меня за день весь покой. И кошка ее точь-в-точь такая же тарашка. Ёшка мою мышь извела, а хозяйка явно на меня охотилась.

Мыша моя, единственная живая душа рядом. Эх, никогда себе не прощу, что отдал ее хищнице. Своими руками отдал. Заходи, говорю, лови. Изувер. Предатель! Гад!

Я почувствовал, как перехватило горло. Довел себя, елки, до слез. Дурак.

По кому я плачу, если честно? Какую свою часть оплакиваю, маленькую, как мышка?

Во мне клокотало столько энергии, что не вмещалась внутри, рвалась хоть как-то выйти на волю. Я вскочил, заходил кругами вокруг костра. Стоя слопал лапшу, как дикарь. Впрочем, я и чувствовал себя дикарем. И выглядел.

Как всегда перед окончательным падением темноты, в прибрежной траве над ручьем показалась голова моего старого приятеля, водяного дракона. Он посверкивал красными чешуйками, ловя худым, длинным телом отблески костра, — мирный и дружелюбный дух ручья с классических китайских полотен.

— Поо-ииграа-еем? — прожурчал он.

Нет, брат, не до тебя, прости. Дай в башке порядок навести.

До чего же он, оказывается, непрочен, мой внутренний мир. Как просто его сдвинуть с точки покоя, разметать, будто хлипкий соломенный стожок. Хватило нескольких часов общения с парой пришельцев из мира привычных страстей и иллюзий.

Ох, разошлись во мне гневные духи, разгулялись, раскричались очумевшими петухами. Я не мог обуять их, не мог понять, на кого злюсь. Они же мне ничего не сделали, эти люди. Это в их головах происходят бури, при чем тут я? Почему меня-то так зацепило, разворошило? И за один день все насмарку, будто не было года упорных занятий, многочасовых медитаций.

Сорок лет тебе, Андрюша.

Я задрал голову. Над гребнем горы вызревал гигантский рыжий шар луны, глаз моего Одиночества. И вдруг что-то во мне как прорвалось, я завыл, замычал, зарычал, выталкивая из себя никчемную эту круговерть.

Потом как засмеюсь в голос. Свободен.

— Псих, псих, псих, — зацвикала в кустах моя мышка. Живая! Надо же, кошка-то не стала тебя убивать. Ну, слава всем богам, значит, на один грех у меня меньше.

Глава восьмая Богиня луны Чан Э

Маша

Следующим пунктом программы была провинция Гуанси. Нас туда отправил все тот же милейший человек, хозяин гостиницы в Чжанцзяцзе по имени Ши Ван Тан. Добыл нормальные билеты на поезд с одной пересадкой, и мы прекрасно отдохнули, провалявшись до самого Гуйлиня. В каждом купе термос с кипятком — даже к титану ходить не нужно. На верхних полках в ногах приделан небольшой телевизор, смотри что хочешь с наушниками. Правда, все на китайском.

Имя деревушки, куда мы ехали знакомиться с крестьянским бытом, начисто стерлось из моей памяти — симпатичные палочки и запятые на кривой картонке в стекле автобуса, зато все остальное я подробно зафотографировала. А что не успела поймать объективом, прочно засело в памяти.

На минуту остановились, выпуская старую китаянку с авоськой, полной живых кур. За ней следом из салона вылетело облако перьев и кудахтанья. Возле дороги, раздувая ноздри, обрабатывал землю тяжелый буйвол с мотающейся под шеей кожей, за плугом по колено в воде шагал суровый крестьянин. Босые ноги облеплены глиной, соломенная шляпа от солнца, лицо напряженное. Но вот он поднял голову, углядел в открытом окне автобуса мою иностранную физиономию — и разулыбался!

Совсем рано, а работников на полях уже полно. Некоторые участки густо зеленеют — на них выращивают рассаду, чтобы потом собрать в пучки и на соседнем поле всей семьей внаклонку снова высадить ростки с большим интервалом — прямо в воду. Все без исключения крестьяне босиком и в соломенных шляпах.