Читаем Мстислав Удалой. За правое дело полностью

Отрешимся от пристрастий летописца, который постоянно пытается выгородить Даниила и принизить Мстислава. На самом деле эта речь, очищенная от идеологической шелухи, показывает, что наша гипотеза о тактическом отступлении Удатного перед венграми и галицкими боярами полностью подтвердилась. Князю Мстиславу требовалось время, чтобы собрать новую дружину. Как только это было сделано, Удатный предложил союз Даниилу, чтобы выгнать «западников» – бояр из Галича и расправиться с венграми. Конечно, старый политик терзался тем, что допустил венгров, что вовремя не покарал Судислава. И даже собственной дочерью пожертвовал, отдав ее за католика. Но вряд ли он был столь жалок, как говорит летописец. Удатный планировал военные и политические операции. А для этого сколачивал новые коалиции. Владимир Рюрикович Киевский должен был помочь, как в свое время помог Мстислав Старый. Чтобы навербовать войска, Удатный отправился к туркменам на реку Рось.

Волынь, почти объединенная братьями Романовичами (кроме Меджибожья да Бельза), тоже становилась ценным союзником. Правда, этот союзник запрашивал высокую плату за свою дружбу: Галицкую землю. Мстислав Мстиславич после некоторых колебаний готов был и на этой пойти. Может быть, достигли компромисса: молодой князь получал Галич лишь после смерти старого?

Таким образом, Удатный вполне последователен в своих поступках и в своей ненависти к католикам. Другой вопрос, что к Даниилу он не питал истинной любви, может быть, считая его слишком «западным». В связи с этим возникает вопрос: из-за чего вспыхнула за несколько лет до этого ссора между Удатным и Романовичем? Не стал ли первым поводом союз Удатного с половцами, приведший к трагедии? Даниил был раздражен бесполезной и несчастной битвой на Калке, произошедшей из-за решения помочь куманам в чужой беде. Да и Мстислав всё же переориентировался в своих предпочтениях. Как видим, под давлением общественного мнения он вынужден просить помощи у торков.

Вторая причина вражды в том, что Мстислав пошел на поводу у галицких бояр, которые не хотели Даниила. Удатный как мастер политического компромисса счел для себя важнее любовь галичан, чем примирение с Даниилом. Но этот хитроумный маневр в итоге закончился вокняжением в Галиче Эндре Младшего, и всё пришлось начинать сначала. Вот что стоит за словами Удатного «перехитрил меня Судислав».

А что в итоге? Дружить с Романовичами оказалось выгоднее, чем вступить в союз с каким-нибудь Судиславом или тем более с принцем Эндре.

Демьян вернулся к Даниилу и Васильку, когда их войска были уже наготове. Добрая весть о договоре с Удатным взбодрила всех. Тотчас выступили на Чарторыйск и через пару дней были под стенами города. В нем сидел пинский гарнизон. Даниил потребовал сдачи, ему ответили отказом. Князь подскакал сгоряча слишком близко к стенам. Метким выстрелом под ним убили коня. Как опытный боец, князь успел соскочить на землю и отбежать на безопасное расстояние.

За дело взялись воеводы – «дядька» Мирослав и Демьян. Они обложили крепость, начали обстрел и, когда всё было готово, почтительно сказали Романовичам:

– Предал Бог врагов наших в ваши руки.

Это означало, что город вот-вот падет, ждут только приказа. Даниил взмахнул рукой. Воины кинулись на приступ и взяли Чарторыйск.

Теперь можно было двигаться на Галич. Остаток 1227 года Даниил посвятил подготовке новой кампании. Венгры были его врагами, а в Польше произошли перемены.

Умер малопольский князь Лешек Белый. Его убил поморский правитель Святополк, заманив к себе в гости. После этого Краков и Сандомир наследовал сын Лешека – Болеслав Стыдливый: импотент, у которого не будет детей. В начале правления Болеслав был мал, и под управлением регентов Малая Польша утратила темп в борьбе за лидерство. Лидерами стали великопольские Пясты, чьи владения были отдалены от Волыни; следовательно, великополяки не представляли опасности.

А в начале следующего года государей Западной Руси облетела нежданная весть: Мстислав Удатный умер. Смерть застигла его на пути в Киев. Он умер там же, где и начинал свою карьеру: на Киевщине, готовя поход на Галич.

Последние недели жизни Мстислава Мстиславича были омрачены предательством и своевольством бояр.

Летописец невнятно заявляет, что Удатный незадолго до кончины хотел встретиться с Даниилом, но его «не пустил» боярин Глеб Зеремеевич. Опять интриговали бояре, опять искали собственной выгоды. Думается, что перед смертью Мстислав хотел передать Даниилу свое главное богатство – дружину – и объявить молодого князя своим наследником. Но – не вышло. Вряд ли, конечно, Мстислав воспринимал события как полный крах своего дела, но всё было очень досадно. Князь видел, что умирает не вовремя, что под угрозой идея коалиции против венгров. Но Русь была обширна, и Удатный верит, что княжества выстоят в борьбе с грозным противником: с немцами на севере, венграми и поляками – на западе.

Перейти на страницу:

Все книги серии Неведомая Русь

Неизвестная история русского народа. Тайна Графенштайнской надписи
Неизвестная история русского народа. Тайна Графенштайнской надписи

История наших предков до IX века от Рождества Христова долго оставалась загадкой, «белым пятном», объектом домыслов и подчас фантастических теорий. Известный писатель Андрей Воронцов, основываясь на новейших открытиях в археологии, антропологии, генетике и лингвистике, пытается ее реконструировать. В книге речь идет о найденном в 1977 г. в австрийском городке Графенштайн камне с фрагментами надписи II в. н. э., которая принадлежала норикам. Норики же, по свидетельству Нестора-летописца в «Повести временных лет», были прямыми предками восточных славян, причем, как выясняется, весьма древними. Согласно историкам Древнего Рима, норики существовали как минимум за тысячу лет до того, как славяне, по версии господствующей в Европе «немецкой исторической школы», появились на континенте. А атестинская (палеовенетская) культура, к которой принадлежали норики, древнее Норика еще на 500 лет. Книга А. Воронцова доказывает прямую преемственность между древнерусской и палеовенетской культурами.

Андрей Венедиктович Воронцов

История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
Загадки римской генеалогии Рюриковичей
Загадки римской генеалогии Рюриковичей

Книга «Загадки римской генеалогии Рюриковичей» посвящена знаменитой легенде о происхождении Рюрика от мифического Пруса, родственника древнеримского императора Августа. Несмотря на явную искусственность самой генеалогии, в основе ее лежат отголоски преданий о былом нахождении русов на севере современной Польши и границе с Пруссией, что подтверждается целым рядом независимых источников. Данная легенда дает ключ, с помощью которого мы можем не только узнать о взаимоотношении русов с готами, ругами и вандалами во время Велмого переселения народов, но и определить, где находилась изначальная прародина наших предков и как именно возникло само название нашего народа. Книга предназначена как историкам, так и широкому кругу читателей, интересующихся вопросом происхождения своего народа.

Михаил Леонидович Серяков

История / Образование и наука
Повести исконных лет. Русь до Рюрика
Повести исконных лет. Русь до Рюрика

Известный исследователь, историк Александр Пересвет в своей новой книге, в форме летописного повествования, прослеживает историю от появления первых русов в Восточной Европе до нападения князя Святослава на Хаэарию и Византию. Рассказ ведётся от имени личного духовника великой княгини Ольги, болгарского клирика, который описывает, как рождалась и развивалась Русь изначальная. Он прослеживает её историю: строительство первыми русами города Ладоги, появление нескольких русских «протогосударств», борьбу между ними — и, наконец, укрепление и возвеличение среди них Руси Киевской.Взору читателя открывается захватывающая панорама ранее не известной, но исторически и научно достоверной предыстории Российского государства. В книге предстают известные и малоизвестные исторические персонажи, войны и походы, подвиги и провалы, политические акты и религиозные деяния далекого прошлого.

Александр Анатольевич Пересвет , Александр Пересвет

История / Образование и наука

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное