Читаем Мстислав Удалой. За правое дело полностью

Активизировались немцы. В 1241 году они развязали войну с русичами, захватили Псков, ижорские земли и подступили к самому Новгороду. Александр Невский принял командование новгородскими ратями, отогнал противника и завершил кампанию победоносной Чудской битвой в 1242 году. Война оказалась наконец-то удачной, но была чисто оборонительной.

Через четверть века немцы развяжут новую войну, но сын Невского – князь Дмитрий – разобьет их в Раковорском побоище. Зять Дмитрия, литовец Довмонт, сделается псковским князем и на протяжении нескольких десятилетий станет отбивать натиск псов-рыцарей. После этого наступление тевтонов на русские земли постепенно начнет слабеть. Эту коллизию мы подробно разобрали в книге «Князь Довмонт», к которой и отсылаем читателя.

Итак, война с немцами затянулась, Мстислав застал лишь ее начало.

Удатный вернулся на юг. А мы должны сделать подробное отступление, чтобы рассказать о событиях в Галиции, прежде чем перейти к приключениям Мстислава Удатного в этой земле.

Часть третья. Против венгров

Глава 1. Погружение в бездну

1. Распад Западной Руси

Переведем часы на тринадцать лет назад и посмотрим, каким образом деградировали Волынь и Галиция в первом десятилетии XIII века. Причем деградировали до такой степени, что оказались на грани гибели.

Напомним: в 1205 году погиб Роман Галицко-Волынский, у которого осталось двое детей: Даниил и Василько. Помимо них на Волыни имелось множество мелких князей, которые приходились Романовичам кто дядей, кто двоюродным братом. А Галичину разрывали противоречия: местные бояре не желали признавать власть князей. Но эти бояре действовали не сами по себе. Перед нами – наиболее активная часть местной общины.

И еще одно. Общины Западной Руси раскололись. В них появились партии «западников», представители которых восхищались феодальными порядками католических стран. Эти последние люди представляли самую большую опасность для выживания этноса.

В начале XIII века «западников» Галиции возглавляло семейство Кормиличичей, лидером которого был боярин Владислав. Потом появились другие.

А теперь – посмотрим на галицко-волынские коллизии поближе.

К 1206 году Волынь разделилась на несколько уделов. Галич – тоже. В нем правили дети князя Игоря, приглашенные из Черниговщины.

Главный из них, князь Владимир Игоревич Галицкий (1206–1207, 1210–1211), оказался довольно жестким и самовластным политиком, хотя первое время действовал в согласии с местными боярами. Галич и Волынь он рассматривал как единую систему и хотел контролировать обе земли. Поэтому отправил во Владимир-Волынский гонца с требованием выдать Даниила и Василька и принять на княжение одного из братьев Игоревичей – Святослава. Гонцом оказался священник. Поп передал грозные слова Игоревича: «Ничего не останется от вашего города, если не примете к себе моего брата Святослава».

Но Владимир слишком далеко зашел в своих требованиях. Если на галицкие земли у Игоревичей были какие-никакие права (через мать), то на Волынь они претендовать не могли. Но в регионе господствовало теперь право силы.

Владимирцы хотели было убить посла-священника и драться насмерть, если этого потребуют обстоятельства. Однако трое княжеских дружинников – Мстибог, Мончук и Никифор – сумели погасить страсти, пояснив:

– Нельзя убивать послов.

Это, конечно, так, но дружинники действовали не из благородства, а готовили предательство и снеслись для этой цели с галицкими боярами. Обстановка накалилась до предела. «Княгиня Романова» опасалась за собственную жизнь и безопасность детей. Тогда она приняла решение бежать из Владимира-Волынского. Вдова, «дядька» (воспитатель маленьких князей Романовичей) Мирослав, Даниил, Василько в сопровождении пары спутников направились в Малую Польшу под защиту Лешека Белого – убийцы Романа Галицко-Волынского. Волынские бояре, подкупленные галицким Владимиром Игоревичем, тотчас приняли на княжение его брата Святослава. Так северские Ольговичи, потомки Игоря, обосновались на крайнем западе Руси в своих новых владениях. Это не принесло ни покоя, ни счастья.

Святослав Игоревич правил только в столице земли – во Владимире; его окружали владетели соседних княжеств Волыни. Господство Ольговича им, конечно, претило.

Распределение власти на Волыни выглядело так. В Луцке сидел Ингварь Ярославич, двоюродный брат покойного Романа и бывший марионеточный киевский князь. Ему подчинялись также города Шумск и Дорогобуж. Это был безвольный и малоспособный человек. В центр его владений, между Луцком и Дорогобужем, вклинивалось небольшое Пересопницкое княжение. Им правил Мстислав Немой – родной брат Ингваря, получивший удел после смерти отца.

Перейти на страницу:

Все книги серии Неведомая Русь

Неизвестная история русского народа. Тайна Графенштайнской надписи
Неизвестная история русского народа. Тайна Графенштайнской надписи

История наших предков до IX века от Рождества Христова долго оставалась загадкой, «белым пятном», объектом домыслов и подчас фантастических теорий. Известный писатель Андрей Воронцов, основываясь на новейших открытиях в археологии, антропологии, генетике и лингвистике, пытается ее реконструировать. В книге речь идет о найденном в 1977 г. в австрийском городке Графенштайн камне с фрагментами надписи II в. н. э., которая принадлежала норикам. Норики же, по свидетельству Нестора-летописца в «Повести временных лет», были прямыми предками восточных славян, причем, как выясняется, весьма древними. Согласно историкам Древнего Рима, норики существовали как минимум за тысячу лет до того, как славяне, по версии господствующей в Европе «немецкой исторической школы», появились на континенте. А атестинская (палеовенетская) культура, к которой принадлежали норики, древнее Норика еще на 500 лет. Книга А. Воронцова доказывает прямую преемственность между древнерусской и палеовенетской культурами.

Андрей Венедиктович Воронцов

История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
Загадки римской генеалогии Рюриковичей
Загадки римской генеалогии Рюриковичей

Книга «Загадки римской генеалогии Рюриковичей» посвящена знаменитой легенде о происхождении Рюрика от мифического Пруса, родственника древнеримского императора Августа. Несмотря на явную искусственность самой генеалогии, в основе ее лежат отголоски преданий о былом нахождении русов на севере современной Польши и границе с Пруссией, что подтверждается целым рядом независимых источников. Данная легенда дает ключ, с помощью которого мы можем не только узнать о взаимоотношении русов с готами, ругами и вандалами во время Велмого переселения народов, но и определить, где находилась изначальная прародина наших предков и как именно возникло само название нашего народа. Книга предназначена как историкам, так и широкому кругу читателей, интересующихся вопросом происхождения своего народа.

Михаил Леонидович Серяков

История / Образование и наука
Повести исконных лет. Русь до Рюрика
Повести исконных лет. Русь до Рюрика

Известный исследователь, историк Александр Пересвет в своей новой книге, в форме летописного повествования, прослеживает историю от появления первых русов в Восточной Европе до нападения князя Святослава на Хаэарию и Византию. Рассказ ведётся от имени личного духовника великой княгини Ольги, болгарского клирика, который описывает, как рождалась и развивалась Русь изначальная. Он прослеживает её историю: строительство первыми русами города Ладоги, появление нескольких русских «протогосударств», борьбу между ними — и, наконец, укрепление и возвеличение среди них Руси Киевской.Взору читателя открывается захватывающая панорама ранее не известной, но исторически и научно достоверной предыстории Российского государства. В книге предстают известные и малоизвестные исторические персонажи, войны и походы, подвиги и провалы, политические акты и религиозные деяния далекого прошлого.

Александр Анатольевич Пересвет , Александр Пересвет

История / Образование и наука

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное