Мстислав Удалой. За правое дело

Из половецких ханов на Калке сложил голову Юрий Кончакович – «наисильнейший хан половецкий», как его называет летопись. Во время бегства к Днепру пал Даниил Кобякович. С ними погибло много православных половцев. Котян спасся. Летописец свидетельствует, что половцы обошлись с русскими предательски: ловили отставших воинов, убивали и грабили: у кого коня возьмут, у кого одежду.

Погоня монголов за отступавшими русичами продолжалось всю первую декаду июня. Беглецы достигли днепровской переправы, обнаружили, что ладьи порублены, и пошли дальше на север левым берегом Днепра, по степи. Монголы их преследовали, а за Мстиславом Удатным и Даниилом никто не гнался. Воины Джэбэ и Субэтэя добрались до окраин Руси, до городка Новгород-Святополча верстах в шестидесяти ниже Киева. Здесь резня прекратилась, потому что военная задача была выполнена: практически вся русская армия, вышедшая на Калку, осталась лежать в половецких степях. Летописец говорит, что уцелел всего лишь каждый десятый. Если принять минимальную цифру в 22 000 русских ратников (то есть без половцев), принимавших участие в битве, получается, что домой вернулось 2200 человек. Если же считать нестроевых, резня вышла еще более ужасной. Такого жестокого и методичного разгрома Русь еще не знала. Это были чужие, дальневосточные методы войны, иная, непривычная жестокость, и главное, всё это на фоне какого-то детского удивления русских: а нас-то за что? Убийство послов и нападение на самих татар в расчет, видно, не принималось.

Так закончилась битва при Калке.

Монголы повернули на северо-восток, оказались в земле серебряных болгар, там попали в засаду на волжской переправе и потерпели разгром. Болгары перебили значительную часть корпуса и отняли добычу. Джэбэ, Субэтэй и часть монголов унесли ноги, вернулись к Чингисхану и доложили обо всём, включая нападение болгар. После этого болгары были обречены, да и русские тоже. Их должны были наказать по принципу коллективной ответственности. Правда, следующее нападение на Русь состоялось через 13 лет. Но монголы умели планировать на годы вперед, в отличие от политиков тогдашней Руси.

Глава 7. Последние годы

1. После битвы

Мстислав Удатный и Даниил приехали в свои княжества злые и подавленные. По дороге они успели крепко поссориться. С этого времени началось охлаждение между Удатным и Даниилом, которое переросло в ненависть. Это был не только личный конфликт. Поссорились волынская и галицкая дружины, а во главе дружинников стояли князья, каждый из которых пытался свалить на другого вину за поражение и за эпизод с уничтожением злополучных ладей на Днепре. Первое время Даниил и Мстислав только и делали, что оправдывались перед общинниками, перед матерями павших бойцов, перед боярами, купцами, влиятельными людьми… А самое главное, не осталось сил, чтобы сопротивляться полякам и венграм: лучшие ратники сложили головы в кипчакской степи.

Но жизнь продолжалась, в русских княжествах начались перестановки. В Киев вошел сын «буй Рюрика» Владимир (1223–1235, 1235–1236), до этого правивший Овручем. Киевская земля воссоединилась и стала такой, как ее показывают на школьных картах.

В Чернигове тоже сменилась власть. Князем стал сын Всеволода Чермного – Михаил Всеволодович (1223–1246), приходившийся племянником погибшему Мстиславу Черниговскому. Правда, первые три года престол оспаривал у него Олег Рыльский, так что в княжестве кипела усобица. Лишь после вмешательства Юрия Владимиро-Суздальского князья помирились, а Михаил утвердился на черниговском столе.

* * *

Слухи о вражде между Мстиславом Удатным и Даниилом распространились быстро, тем более что князья не делали тайны из этого. Ситуацией воспользовался Александр Бельзский. Он хотел вернуть Владимир-Волынский, а Даниилу оставить Берестье. Александр вступил в переговоры с Удатным, предложил свою помощь и раздул конфликт, намекая, что Даниил планирует захватить Галич, воспользовавшись поражением Мстислава при Калке.

Удатный вооружился и напал на Даниила (1224). Выяснилось, что Даниил тоже не терял времени. Он вступил в переговоры с Лешеком Белым, съездил в Краков и попросил малопольского князя о помощи. Лешек был счастлив. Появился очередной повод вмешаться в дела Руси и, может быть, восстановить свой протекторат над волынскими князьями. Это сулило не только честь, но и материальные выгоды в виде дани.

Сие наводит на мысль, что подозрения Удатного относительно Даниила и донос Александра Бельзского были небеспочвенны.

Даниил оказался удивительно быстро готов к войне с Галичем, столь же стремительно заручился поддержкой поляков… Такое не делается в один миг, хотя летописец пытается спутать факты и затушевать правду. Вполне возможно, что сам Даниил задумал вторгнуться в Галич вместе с Лешеком, но Мстислав упредил и своего зятя, и польского князя. Так или иначе, единство Западной Руси было разрушено.