Мученики науки

Боле двухъ лтъ сряду онъ посвятилъ исключительно посщенію ближайшихъ стекляныхъ заводовъ, но потомъ, во избжаніе потери времени, которое неизбжно приходилось на постоянные перезды, съ мста на мсто, онъ ршился устроить у себя печь на подобіе тхъ, какія ему приходилось встрчать у стекольныхъ фабрикантовъ. Неутомимый труженикъ добился этого съ помощью необычайнаго труда: не имя средствъ держать хотя-бы одного работника, онъ былъ принужденъ самъ таскать и класть кирпичъ, обжигать известь и носить изъ колодца воду. Наконецъ, печь была готова; оставалось только приготовить эмаль и сплавить ее. Палисси простоялъ однажды 6 дней и 6 ночей передъ огнемъ, не переставая подкладывать дрова. Когда все уже было почти готово и онъ ожидалъ успшнаго исхода, онъ увидлъ вдругъ, что не хватило дровъ. Несчастный изслдователь, истребивши вс подпорки деревьевъ изъ своего сада, дошелъ до того, что сталъ подкладывать въ печь столы и доски изъ пола. Вмсто помощи вс стали насмхаться надъ нимъ и распространять повсюду слухи, что онъ жегъ свой домъ и положительно сошелъ съ ума. Благодаря этимъ слухамъ, онъ потерялъ всякій кредитъ. Находились даже люди, поговаривавшіе, что горшечникъ занимается дланіемъ фальшивыхъ денегъ. Бдный изобртатель раззорился и очутился на улиц съ двумя грудными дтьми, безъ средствъ, по уши въ долгахъ… «Но надежда не покидала меня, — прибавляетъ энергичный труженикъ, — и я принялся снова мужественно работать, усиливаясь сохранять передъ посщавшими меня людьми веселый видъ, хотя душевное настроеніе мое было далеко не веселое».

Опыты Палисси вскор увнчались успхомъ, но изъ нижеприведеннаго отрывка, заимствованнаго изъ его сочиненія о «Глиняномъ производств», (l’Art de Terre) мы видли, цною какихъ страданій купленъ этотъ успхъ.

«Меня постигло новое несчастіе: подъ вліяніемъ жара, холода, втра и дождей испортилась большая часть моей работы, прежде, нежели она была готова, и мн пришлось раздобыть досокъ, планокъ, черепицы и гвоздей и заняться исправленіемъ ея. Я разломалъ мою печь и сдлалъ её немного лучше прежняго, что дало поводъ многимъ, напр. чулочникамъ, башмачникамъ, сержантамъ, нотаріусамъ и вообще разному сброду, говорить про меня, что я только тмъ и занимаюсь, что строю да разрушаю. Они не понимали того, что искусствомъ моимъ нельзя заниматься въ маленькомъ помщеніи, и смялись надъ тмъ, что должно было возбудить въ нихъ участіе и сожалніе, и порицали меня, когда я ради пріобртенія необходимыхъ для моего искусства удобствъ долженъ былъ употреблять вещи, необходимыя въ домашнемъ обиход… Втеченіи нсколькихъ лтъ, не имя средствъ сдлать навсы надъ моими печами, я проводилъ надъ ними ночи подъ дождемъ и втромъ… никто не пришелъ ко мн на помощь, никто не оказалъ мн поддержки, ни отъ кого не услышалъ я слова утшенія и только мяуканье кошекъ, да вой собакъ услаждали мой слухъ по ночамъ; иногда порывы втра и бури были до того сильны, что я бросалъ все, не смотря на потерю труда; иногда случалось, что, промокнувъ подъ дождемъ до костей, я возвращался поздно ночью или на разсвт домой, шатаясь какъ пьяный изъ стороны въ сторону, испачканный какъ человкъ, котораго вываляли во всхъ лужахъ города».

Пройдя рядъ такихъ испытаній, Палисси медленно приближался къ цли. Наконецъ насталъ день, когда его великолпная посуда и красивыя статуэтки были оцнены по достоинству и раскупались на расхватъ. Горшечникъ заручился покровительствомъ коннетабля Монморанси и получилъ отъ него значительные заказы. Потомъ Екатерина Медичи вызвала его въ Парижъ. Бернаръ Палисси поселился въ Тюильери и занялся отдлкой королевскихъ дворцовъ.

Бернаръ Палисси.

Въ то время французская школа, покровительствуемая Францискомъ І-мъ, достигла апогея своего величія: Жанъ Гужонъ, Пьеръ Леско, Жерменъ Пилонъ и Дюсерсо соперничали въ искусств съ Леонардо-да-Винчи, Приматиччіо, Андреа-дель-Сарто и Бенвенуто Челлини. Попавъ изъ деревни прямо въ среду лучшихъ мастеровъ этой школы, Бернаръ Палисси, подобно имъ, сдлался поклонникомъ итальянскаго искусства. Онъ приготовилъ множество эмальированныхъ вазъ для украшенія садовъ, фонтановъ и роскошныхъ домовъ; затмъ великій артистъ занялся отдлкой Тюильерійскаго дворца, только что построеннаго Екатериной Медичи.

Помимо этого, онъ занимался и другими работами, давшими ему право считаться первымъ профессоромъ естественныхъ наукъ и однимъ изъ основателей современной геологіи. Во время своихъ многочисленныхъ путешествій, онъ обращалъ особенное вниманіе на строеніе скалъ и собиралъ ископаемыя раковины, на которыя смотрли въ то время, какъ на вещи, не имющія никакого значенія, какъ на странные отпечатки, обязанные своимъ происхожденіемъ случаю или игр природы.