Муссон

– Оно воняет! – возмутилась девочка.

– Ты хочешь пойти со мной или нет?

Она больше не стала спорить. Сняв свою одежду, она через голову натянула на себя канзу.

– Я готова!

Дориан вывел ее на свет. Одежда была ей слишком велика, и Ясмини то и дело спотыкалась о подол. Дориан опустился перед ней на колени и просто оборвал его до уровня ее лодыжек, потом помог надеть кефию так, чтобы спрятать длинные волосы.

– Вот так нормально, – решил он, окинув Ясмини взглядом.

Она выглядела как один из оборванных попрошаек, что бродили по улицам города или по берегу. Или, возможно, как сын рыбака, а может, как один из собирателей хвороста в мангровых лесах.

– Пошли!

Они выбрались из развалин и осторожно миновали пальмовую рощу, идя к пляжу. Дориан, прекрасно зная этот отрезок берега, выбрал место, где невысокие утесы из песчаника образовали маленький приливной бассейн. В стене одного из утесов находилась неглубокая пещера.

Они сели на плотный песок рядом с пещерой и стали смотреть на залитую лунным серебром бухточку. Вода отступила, и открылся белый песок, чистый и сверкающий, а тени камней вычерчивали на нем свой рисунок. Рифы фосфоресцировали.

– Как красиво! – прошептала Ясмини. – Я и не думала, что бывает такая красота.

– Я хочу поплавать, – сказал Дориан и встал. Стянув с себя канзу, он следом сбросил сандалии. – Пойдешь?

Ясмини скрылась в пещере и почти сразу появилась из нее, двигаясь, как олененок; ноги казались слишком длинными для ее детского тела. Она сняла потрепанный балахон и предстала нагой, как и Дориан. Дориан видел на рынке девушек-рабынь, выставленных на продажу, но ни одна из них не обладала такой волшебной грацией. Волосы Ясмини упали на спину, спустившись до маленьких круглых ягодиц, и серебряные пряди в их черной массе поблескивали под луной. Подойдя к Дориану, девочка невинным жестом взяла его за руку. Сливочные бутоны ее грудей едва обозначились, чуть заметно надувшись. Дориан уставился на них, и они вызвали у него странное, непривычное напряжение в глубине живота.

Рука об руку они шагнули в заводь. Вода оказалась теплее ночного воздуха, теплой, как их собственная кровь.

Ясмини погрузилась в нее, и длинные волосы поплыли по поверхности, как листья водяного лотоса; девочка радостно засмеялась.

Луна проплыла только полпути к зениту, когда Дориан сказал:

– Нам не следует здесь задерживаться. Уже поздно, мы должны вернуться.

– Я никогда еще не была такой счастливой! – воскликнула Ясмини. – Ни разу в жизни! Если бы можно было остаться здесь навсегда!

Тем не менее она послушно вышла из воды, и серебристые струи блеснули на ее стройном теле.

Они вернулись на берег, оставляя следы ног на песке, как две нити бусин.

У входа в пещеру девочка обернулась:

– Спасибо тебе, Доули.

А потом внезапно крепко обняла его:

– Я так тебя люблю, брат!

Дориан неловко застыл в ее объятиях.

Ощущение маленького тела девочки, прижавшегося к его телу, тепло ее кожи сквозь прохладные капли морской воды снова вызвали то странное ощущение в животе.

Девочка отступила назад и хихикнула:

– Я такая мокрая!

Взяв в ладони пряди волос, она отжала из них воду. Дориан поднял с песка свою канзу.

– Повернись! – велел он.

Ясмини повернулась, и Дориан насухо вытер ей спину своей одеждой.

– Теперь с другой стороны.

Ясмини развернулась к нему лицом, и он обтер маленькие теплые бугорки на ее груди, потом живот.

– Щекотно! – засмеялась Ясмини.

Живот у нее был гладким и втянутым, его безупречность нарушал лишь пупок, да еще внизу виднелась вертикальная щель между бедрами, не скрытая пока что волосками.

– Теперь одевайся!

Ясмини повернулась и подняла с песка свою одежду. Дориан увидел ее маленькие, безупречно круглые ягодицы. В груди у него что-то сжалось, он с трудом втянул воздух.

Девочка выпрямилась и через голову набросила на себя канзу. Когда ее голова показалась в отверстии ворота, Дориан все еще стоял и смотрел на нее. Она робко улыбнулась.

Затем, скручивая волосы в толстый жгут и пряча их под кефию, Ясмини открыто рассматривала его тело, явно не видя в этом ничего дурного.

– Ты такой белый, там, где нет загара, и… У тебя и внизу волосы! – удивленно произнесла она. – И они такого же цвета, как на голове! Блестят, как шелк. Просто прелесть!

А Дориан и забыл о мягких волосках, что появились в нижней части его живота в последние месяцы. И, впервые смутившись под ее взглядом, поспешил натянуть влажный балахон.

– Надо идти! – сказал он.

Ясмини пришлось бежать, чтобы поспеть за ним, когда Дориан направился назад, к стене гарема. В туннеле она сменила грубую канзу на собственную одежду.

– Готова? – спросил Дориан.

– Да, Доули.

Но прежде чем выйти из туннеля, она схватила его за руку.

– Спасибо, мой братишка! – прошептала она. – Я никогда не забуду того, что было сегодня, никогда, никогда!

Дориан попытался отобрать свою руку. Его смущали собственные чувства, он почти сердился на девочку за то, что это она их вызвала.

– Мы сможем пойти туда еще раз, Доули? – умоляюще спросила Ясмини.

– Не знаю. – Он наконец высвободил руку. – Может быть.

– Пожалуйста, Доули! Это было так весело!