Муссон

– Но я отправлюсь в хадж, совершу паломничество в Мекку, а древнюю пустыню пересеку по дороге к святым местам. Дорога туда все равно ведь проходит через земли этих племен. Калиф не может запретить паломничество, ему тогда грозит вечное проклятье.

– Все равно это огромный риск, – заметил аль-Аллама.

– Больших побед не бывает без большого риска, – возразил аль-Малик. – А Господь велик.

– Аллах акбар! – откликнулись все.

– Воистину, Господь велик. – Аль-Малик жестом отпустил советников, и они один за другим подошли к нему, чтобы поцеловать ему руку перед уходом.

Аль-Аллама оказался последним, и аль-Малик сказал ему:

– Задержись. Уже время вечерней молитвы. Помолимся вместе.

Две девушки-рабыни принесли кувшины с чистейшей колодезной водой, и двое мужчин совершили ритуальное омовение: трижды прополоскали рты, набирая воду в правую ладонь, а потом выдувая ее через нос в левую, затем ополоснули лица, руки и ноги.

Рабыни ушли, а аль-Аллама встал лицом к Мекке, что лежала в тысячах миль к северу. Прижав ладони к голове за ушами, он начал громко произносить молитву.

– Господь велик! И Мухаммед – посланник Его! Помолимся!

Внизу, во дворе, и под пальмами вдоль берега сотни фигур в длинных одеждах затихли и почтительно склонились в сторону севера.

Когда молитва закончилась, аль-Малик показал мулле на подушку справа от себя:

– Сядь. Я видел того мальчика, аль-Ахмару, на берегу, когда приехал. Расскажи мне о нем.

– Он растет, как дерево тамаринда, сильный и высокий. Уже стал отличным наездником. У него быстрый ум и подвижный язык, иной раз слишком подвижный. Он часто не склонен проявлять уважение к тем, кто старше и выше по положению. Не готов воспринимать критику и ограничения. А когда он гневается, то находит такие слова, что морской бродяга может побледнеть, – сдержанно сообщил аль-Аллама.

Аль-Малик скрыл улыбку за краем кофейной чашки. То, что он услышал, ему очень понравилось.

Этот мальчик мог стать вождем.

А мулла продолжил:

– Он стал мужчиной, и Бен Абрам должным образом совершил обрезание. Так что когда для него придет время принять ислам – он будет готов.

– Это хорошо, – кивнул принц. – Но скажи мне, святой отец, принесли ли плоды твои уроки в этом направлении?

Аль-Аллама замялся.

– Теперь он говорит на нашем языке так, словно знает его от рождения, и может по памяти читать длинные отрывки из Священного Корана, – уклончиво проговорил мулла с несколько смущенным видом.

– Он продвинулся к тому, чтобы доверить себя истинному Богу? – настаивал аль-Малик. – Без этого пророчество не осуществится.

– Сам пророк сказал, что никого нельзя принуждать принять ислам. Он должен прийти к нему сам и в свое время.

– То есть «нет»?

– Он упивается спором. Иногда мне кажется, что он запоминает Коран по одной-единственной причине: чтобы иметь больше аргументов в споре. Он прославляет свою веру и свой народ и хвастается, что однажды его примут в какой-то христианский религиозный орден, он называет его орденом рыцарей Святого Георгия и Священного Грааля, и он станет рыцарем, как его дед и отец.

– Не нам рассуждать о путях Аллаха, – заметил аль-Малик.

– Господь велик, – мгновенно подтвердил его заявление аль-Аллама. – Но нужно еще кое-что сказать о мальчике. Мы получили запрос о нем от английского консула на Занзибаре.

Аль-Малик тут же слегка подался вперед:

– Я думал, консула на Занзибаре убили чуть больше года назад?

– Это был человек по имени Грей. После его смерти англичане прислали на его место другого.

– Понятно. И в какой форме был сделан этот запрос?

– В нем точно описана внешность мальчика, его возраст и цвет волос. Консулу известно, что мальчика захватил в плен аль-Ауф и продал его в рабство. Он знает, что мальчика купили вы, ваше высочество. Знает имя, которое мы ему дали, аль-Ахмара.

– Откуда ему все это известно? – Тревожная морщина набежала на лоб принца.

– Не представляю. Но Бен Абрам много мне рассказывал о происхождении мальчика. Он встречался и разговаривал со старшим братом аль-Ахмары, когда иноверцы держали его в плену в крепости аль-Ауфа.

Принц кивнул:

– Что именно доктор знает о мальчике?

– Он из знатной семьи, близкой к английскому королю. Несмотря на молодость, брат аль-Ахмары – грозный морской воин, и он дал смертельную клятву найти и спасти младшего брата. Возможно, именно их семья и стоит за запросом из Занзибара. Мы не можем знать этого точно, однако, возможно, мудрее было бы не игнорировать такие вопросы?

Аль-Малик подумал над этим, потом спросил:

– Англичане покупают рабов и владеют ими. Как они могут возражать против того, что и другие это делают? Что они могут сделать, чтобы заставить выполнить их волю? Их страна далеко отсюда, на краю земли. Они не могут выслать против нас армию.

– Бен Абрам говорил, что иноверцы воюют вероломно. Они выдают капитанам особые документы, и вооруженные торговые корабли выступают против врагов. Эти люди подобны акулам или барракудам. Настоящие разбойники.

– Но станет ли английский король объявлять войну из-за одного мальчика?