Муссон

Слуга визиря попытался не пропустить Тома в вестибюль, но Том проскочил мимо него: он прекрасно знал дорогу во внутренний кабинет. И, резко откинув в сторону плотную шелковую занавеску, прикрывавшую вход, ворвался внутрь.

Визирь сидел на небольшом возвышении в левой части комнаты. Воздух наполняли запахи благовоний и гашиша.

Перед визирем стоял маленький письменный стол, а рядом сидел секретарь, подававший визирю документы, один за другим, для подписи. Визирь поднял голову, изумленный внезапным появлением Тома.

– Минуту назад я разговаривал с английским капитаном, который возвращался с аудиенции его светлости, – заявил Том. – И с удовольствием услышал, что султан весьма быстро оправился от своего нездоровья, – продолжил он на арабском. – Потому что это означает: он в состоянии принять меня и ответить на мою просьбу.

Визирь поднялся на ноги, но Том быстро прошел мимо него к двери за его спиной.

– Вы не можете туда входить! – в испуге воскликнул визирь.

Но Том не обратил на него внимания.

– Стража! – закричал визирь. – Остановите его!

Высокий мужчина в длинной одежде и нагрудных латах встал в дверях, загораживая Тому дорогу. Его рука лежала на эфесе ятагана, что висел в ножнах на его поясе. Том шагнул вплотную к нему и схватил эту руку за запястье.

Страж попытался извлечь оружие, но Том крепко держал его руку, сжимая так, что страж поморщился. Том через его плечо заглянул в заднюю комнату.

– Приветствую вас, великий господин, – сказал он человеку, возлежавшему на горе подушек. – Призываю все благословения Аллаха на вашу голову и склоняюсь перед вами в смиренном благоговении и уважении. Умоляю, позвольте к вам обратиться по делу милосердия. Сам великий пророк говорил, что малые дети и вдовы заслуживают нашего сострадания.

Султан моргнул, глядя на него, и сел прямо. На нем был расшитый узорами шелковый жилет, надетый поверх алой рубахи и таких же просторных штанов, собранных у талии на витой золотой шнур.

Тюрбан султана тоже был алым, пышная густая борода выкрашена хной. Султан нервно подергал за нее. Он никак не ожидал, что перед ним вдруг появится варвар, способный цитировать священные слова Корана.

К Тому сзади подбежал визирь. И бросился вперед, встав между Томом и султаном.

– Прости меня, повелитель, я пытался его остановить! Это тот самый ничтожный неверный, о котором я тебе говорил. Я позову стражу, его выставят отсюда.

– Пусть останется, – сказал султан. – Я хочу услышать, что он собирается сказать.

Том отпустил руку стража и отпихнул его в сторону:

– Ничтожный неверный благодарит могучего султана аль-Мухаммеда и склоняется перед ним в смиренном уважении.

Эти слова настолько не соответствовали поведению Тома, что султан улыбнулся.

– Что ж, говори, о каком сострадании ты упоминал? – предложил он.

– Я говорю о ребенке, моем младшем брате. Он пропал два года назад. И у меня есть все причины полагать, что его держат в плену на территории Омана.

На лице султана отразилась настороженность.

– Мой брат, – продолжал Том, – подданный его величества короля Вильгельма Третьего. А между вашим калифом и нашим королем есть договор, который запрещает такого рода рабство.

– Я знаю, кто ты такой. – Султан вскинул руку, заставляя Тома замолчать. – Я о тебе слышал от английского консула. Я получил от консула запрос относительно этого ребенка. Вопрос изучается. Больше я пока ничего не могу сказать, пока не получу ответ от двора калифа в Маскате.

– Но уже год прошел!

Том начал злиться, но султан снова его остановил:

– Уверен, ты должен понимать, каким безумием было бы вызывать неудовольствие калифа, докучая ему по столь мелкому вопросу, как этот.

– Это не мелкий вопрос! – возразил Том. – Наша семья знатна и обладает немалым влиянием.

– Для калифа это несущественно. Однако его величество – человек огромного сострадания. И мы можем не сомневаться, что услышим его ответ, если ему есть что сказать об этом мальчике. Он ответит на вопрос, когда сам получит ответ. А пока мы должны ждать его милости.

– И как долго? – резко спросил Том. – Как долго мы должны ждать?

– Столько, сколько необходимо.

Султан жестом предложил Тому уйти.

– В следующий раз, если ты ворвешься сюда как враг, я и обойдусь с тобой как с врагом, англичанин, – холодно предупредил он.

Когда Тома провожали прочь, султан вызвал своего визиря, и тот распростерся перед ним:

– Прости меня, могучий повелитель! Я пыль перед тобой… Я пытался остановить этого безумного ино…

Султан махнул рукой, заставляя визиря умолкнуть:

– Пошли английскому консулу извещение, что я желаю немедленно с ним поговорить.

– Гай вчера ездил в форт. Его вызвал султан, – сообщила Тому Сара. – А когда вернулся, выглядел мрачнее тучи. Без причины избил одного из конюхов и накричал на Кэролайн и меня.

– Он тебя не бил? – спросил Том. – Клянусь, я его разделаю под орех, если он поднимет на тебя руку!