Муссон

– Пока я жил вне дома, плавал на «Серафиме», я почти забыл, насколько мстительным он может быть. Но когда мы привезли отца домой после случившегося на Флор-де-ла-Мар, он возненавидел меня сильнее прежнего.

Том рассказал о том, как Уильям обошелся с отцом, когда тот умирал, как позже, после его смерти, отказался от своей клятвы и не пожелал помочь в поисках Дориана.

– Мы подрались, – сказал Том. – Мы и раньше дрались, и часто, но не так, как в тот раз.

Он замолчал; боль воспоминаний оказалась такой сильной, что открыто отразилась в его глазах, и Сара попыталась обнять его, чтобы помочь справиться с чувствами.

– Нет, Сара, я должен рассказать все до конца. А ты должна выслушать, чтобы понять, как все случилось.

То запинаясь, то разражаясь яростным потоком слов, он говорил о схватке в ту последнюю ночь в Хай-Уилде.

– Ты спрашивала, как я сломал нос, но тогда я не смог тебе ответить. – Он коснулся переносицы. – Это сделал Билли.

Том описал все простыми словами, но такими яркими и впечатляющими, что Сара побледнела и схватилась за его руку, впившись в нее ногтями.

– В итоге я не смог его убить, хотя он сотни раз этого заслуживал. Меня остановила Элис, она стояла там с ребенком на руках и молила сохранить ему жизнь, и я не смог его убить. Я вложил меч в ножны и уехал, думая, что на этом все и кончится. Но мне следовало бы лучше знать своего брата.

– Было еще что-то? – тихим испуганным голосом спросила Сара. – Я просто боюсь, что мне не вынести…

– Я просто обязан рассказать тебе все, а ты должна выслушать, чтобы понять.

Том наконец заговорил о последней фатальной встрече с братом у речного причала рядом с лондонским Тауэром.

Он говорил о схватке с бандой наемных головорезов. Его голос звучал все тише и тише, то и дело возникали долгие паузы, когда Том искал слова для описания чудовищной развязки.

– Я понятия не имел, что это Билли. Там было очень темно. А на нем была шляпа с широкими полями, которые скрывали лицо. Я думал, что это лодочник, и подбежал к нему, прося увезти нас прочь. Меня просто ошеломило, когда он выхватил пистолет. Он выстрелил, пуля попала сюда.

Том поднял рубашку и показал длинный розовый шрам на своих ребрах под мышкой.

Сара уставилась на него, широко раскрыв глаза, потом подняла руку и провела по шраму пальцем. Она видела этот шрам прежде, но когда спросила о нем Тома, тот ушел от ответа. Теперь она знала почему.

– Он мог тебя убить, – выдохнула она.

– Да, думаю, мог. Но, к счастью, пуля скользнула по ребрам и не попала внутрь. Но меня сбило с ног, а Билли стоял надо мной и целился в меня из второго ствола. И этот выстрел действительно покончил бы со всем. Но я держал в руке меч. Мной овладел ужас. Я метнул меч, собрав все силы, и тот попал прямо в грудь Билли и пронзил его сердце.

– Ох, господи! – Сара вздрогнула. – Ты убил своего брата?

– Я не знал, что это Билли, даже в тот момент еще не знал. Не знал до тех пор, пока не сбросил шляпу с его головы и не увидел его лицо…

Они оба надолго замолчали.

Сара выглядела очень испуганной. Но вскоре она собралась с духом.

– Он пытался убить тебя, – решительно произнесла она. – Тебе просто пришлось, Том, ты защищался.

Она увидела опустошенность в его глазах. Потянувшись к Тому, она обхватила его голову и, прижав к груди, стала гладить его волосы.

– Ты не виноват. Тебе пришлось это сделать.

– Я тысячу раз говорил это себе. – Голос Тома звучал приглушенно. – Но он был моим братом.

– Господь справедлив. Я это знаю. Он тебя простит, милый. Ты должен оставить это в прошлом.

Том поднял голову, и Сара поняла, что никакими словами не сумеет смягчить его боль. Эта боль будет терзать его, проживи он хоть сотню лет. Она поцеловала его:

– Но для нас это не имеет значения, Том. Я навсегда твоя женщина. И если мы не сможем вернуться в Англию, что ж… так тому и быть. Я пойду за тобой хоть на край земли. Ничто не имеет значения, только ты и я и наша любовь.

Она опрокинула Тома на тюфяк и предложила утешение своего тела.

«Ласточка» все так же ждала в порту. Команда уже закончила ремонт, корабль снова выглядел стройным и прекрасным. Корпус блестел свежей краской, но паруса оставались свернутыми, и «Ласточка» беспокойно качалась на месте; якорные канаты держали ее, как путы держат сокола.

Команда становилась все беспокойнее. Матросы то и дело затевали драки, их нервы не выдерживали бездеятельности, и Том понимал, что нельзя и дальше держать людей в праздности, как пленников на собственном корабле.

Том все сильнее и сильнее испытывал искушение наплевать на султанский указ и отправиться на север, в те запретные моря, где, как он знал, держат в плену Дориана, или повести «Ласточку» к материку и начать поиски тайных уголков на загадочных внутренних территориях, где собирали урожаи слоновой кости, золота и аравийской камеди.

Эболи и Нед Тайлер советовали ему набраться терпения, но Том гневно отмахивался от них.

– Терпение – для стариков! Судьба никогда не улыбается терпеливым!