Мы наш, мы новый…

— Мы говорили про колдовство.

— Увы, даже самая сильная магия не в силах остановить этот процесс. Ты видел наших мужчин? Это не люди, это овощи. Они ничего не делают. Целыми днями только хлещут пурушус. Даже на людей перестали быть похожи. А из десяти женщин, совершающих обряд, забеременеть могут не больше двух. Причём, разных, а значит дело именно в мужчинах. Они вырождаются.

— А граф Датич… — подсказал Андрей.

— Да. Величие этого человека проявилось и в вопросах магии. Я не буду тебе рассказывать.

— Но… — молодой человек непроизвольно наклонился вперёд.

Больше всего его сейчас интересовало именно взаимодействие с этой необычной субстанцией. Он и на сотрудничество с кланом пошёл в основном из-за желания хоть немного овладеть магией. Тем более, что не видел другой цели своего существования на этой умирающей планете. Даже если он будет трудиться, не покладая… что там не покладается в этом случае, что это изменит? Родится ещё десять тысяч девочек? Ура. Смерть потомков экспедиции будет отложена ещё лет на сто-двести. Но ведь это не выход. Единственное. Что могло бы помочь амазонкам — ассимиляция с нормальным обществом. Общение с другими мирами. Но для этого необходимо ликвидировать аномалию, или хоть как-то ограничить её влияние на корабли, попадающие в систему. И сейчас единственной силой, способной это сделать, Андрею казалась магия. И то исключительно потому, что само волшебство он считал непонятным, творящим невозможное. Иррациональная оценка. Но всё остальное оказалось бессильным в борьбе с изоляцией. Это доказали все члены экспедиции, среди которых, несомненно, были люди умнее и образованнее лётчика-истребителя.

Андрей поднялся и сделал несколько шагов взад-вперёд. Арита внимательно следила за его передвижением, держа керамическую кружку перед лицом. Наконец, она опустила напиток, и пилот увидел, что женщина улыбается.

— Тебе нужно отдохнуть, — мягко посоветовала она. — Я распорядилась выделить тебе гостевые апартаменты, так что сейчас поужинаешь и ложись. А чтобы не было скучно, вот.

Арита достала из-под столешницы две книги. Точнее, одна из них тянула максимум на брошюру, листов сорок, не больше.

— Это труды сэра графа Майтеля Датича, — она со стуком положила толстую книгу на стол. — Называется «О свойствах всепроникающих эфирных потоков». А это — жизнеописание графа. Думаю, тебе будет интересно.

Арита оказалась совершенно права. Научный труд о свойствах потоков читался как детективный роман. Как оказалось, граф тоже видел спиральные вихри, только называл их не торсионными полями, как решил Андрей, а эфирными потоками. И началось всё после первых его трудов по восстановлению демографии местного социума. Сэр Датич рассказывал, как впервые пытался воздействовать на объекты с помощью потоков, описывал ощущения. Дальше пошли даже формулы манипуляции, которые позже привели к составлению словаря рун.

Граф очень увлекательно описывал попытки его лаборатории свести эмпирические ощущения в систему, что привело к смерти трёх лаборанток-добровольцев. Сам зачинатель направления оказался настолько потрясён случившимся, что именно после этого принял решение положить силы на алтарь демографии.

Андрей отложил жизнеописание и откинулся на шуршащую сеном колкую подушку. Однако, самоотверженную цель выбрал этот Датич. Его, Сердюка, характера на такое, наверное, не хватило бы. Ему для действия нужны более зримые, осязаемые цели. Вот только какие? А какие они раньше были? Сами собой перед глазами поплыли картинки из прошлой жизни. Главная цель молодости. Учёба. Напряжённая, упорная, направленная не только на сдачу экзаменов, нормативов и так далее, но и на то, чтобы действительно стать классным истребителем, настоящим офицером и профессионалом. И, главное, удачно распределиться. А не в Ваенгу, как Матвей, да ещё и с переучкой на транспортник. А там, кто знает, может повезёт и лишнюю звёздочку отхватить на первой же форме.

Позже, на местах службы Сердюк заметил, что цели, как таковой, в его жизни после окончания училища не было. Со стороны он казался твёрдым, как базальт, обветренным сухим африканским воздухом, лётчиком, идеальным мужем для многих девчонок его молодости, объектом зависти школьных друзей. А по факту? Плыл по течению, исполнял приказы. Ешь кашу со смальцем, да команду считай по пальцам. Нет, инициативу он, конечно же, проявлял. Там, где требовалось. В небе иначе нельзя, там каждый план по факту хорош только до первого столкновения с реальностью. Но вот именно цели, настоящей, глобальной, ради которой стоит жизнь положить, у него никогда и не было. Да и незачем это. С детства так повелось в стране советов, что простому человеку думать не надо, за него партия думает. И плыли по течению миллионы, превращаясь из народа-победителя, народа-освободителя, в дневальных, что красят перед приездом высокого начальства траву в зелёный цвет, а снег — в белый. А в остальное время создают занятый вид, чтобы ни к чему больше не припахали.