Н. Г. Чернышевский. Научная биография (1828–1858)

Напряженная деятельность Чернышевского в «Современнике» содействовала росту его литературной известности, и популярности журнала. «Редакция „Совр<еменника>” (я говорю не об одном себе), – писал Панаев Тургеневу 24 января 1857 г., – имеет горячее усердие к своему делу и находится в беспрестанном беспокойстве при конкуренции „Библ<иотеки>” и друг<их> журн<алов> <…> Мы ведем свое дело честно и неапатично, не опуская из виду конкуренции <…> И если „Совр<еменник>” расшатается или убьет его „Б<иблиотека>”, то мы умываем руки, – а виноваты будете вы, гг. обязательные сотрудники, которые заранее не позаботились о том, чтоб даже к первым №№ что-нибудь приготовить». «Надо поддерживать журнал всячески, – писал он 16 марта того же года. – На него обращено сильное внимание публики. Его любят, что доказывается между прочим очень хорошею подпискою в нынешнему году».[1141]

«Сильное внимание публики» – свидетельство надежности, устойчивости и, как выразился Тургенев в одном из писем этого времени по поводу «недостатка наших писателей», умения журнала «соприкоснуться с действительной жизнью, то есть с живыми людьми».[1142] Популярность Чернышевского неуклонно росла, «Современник» с его статьями приобретал все больший авторитет ведущего журнала в русской литературе и критике того времени.

11. Художник А. А. Иванов

Свидетельством возрастающей известности Чернышевского в литературных и общественно-культурных кругах явилось обращение к нему за разъяснением философских вопросов искусства выдающегося русского художника Александра Андреевича Иванова.

В Петербург живописец прибыл в начале мая 1858 г. Он привез с собой картину «Явление Христа народу», над которой работал, живя в Италии, более 20 лет. 3 июля он умер от холеры.[1143]

Иванов находился в состоянии сложных размышлений о задачах искусства и назначении художника. Поначалу он, по свидетельству Гоголя, автора статьи «Исторический живописец Иванов» (1846), слыл за глубоко религиозного человека, в котором произошло поддерживаемое Гоголем «истинное обращение ко Христу».[1144] Стремление осознать смысл деяний Иисуса, уловить его духовный облик побудило Иванова изучить специальную литературу, и в числе книг оказалось сочинение левогегельянца Д. Штрауса «Жизнь Иисуса», предпринявшего попытку пересмотреть устоявшиеся догматы о происхождении Мессии. Евангельские рассказы Штраус интерпретировал как собрание мифов первоначальных христианских общин. Он установил противоречия в евангельских свидетельствах и путем сопоставлений Ветхого Завета как прямого источника мифов с греко-римскими легендами открыл общность приемов религиозного мифотворчества, придя к выводу, что Евангелия являются историческими свидетельствами. Исследование Штрауса оказало на русского художника, сколько можно судить по источникам, наибольшее влияние, и он задумал создать серию рисунков о жизни Иисуса Христа по предложенным Д. Штраусом истолкованиям. Ряд набросков был уже сделан, но по свойственной автору тщательности в обдумывании сюжета он не торопился с окончанием работы.

Серьезный удар по ранним религиозным верованиям Иванова нанесли также политические события 1848–1849 гг., поставившие под сомнение недавние убеждения художника в независимости искусства от общественной жизни. Он «радовался, что настал конец клерикальной власти».[1145] Переворот в идейных исканиях Иванова «не Гоголь произвел, а 1848 год», – писал брат художника С. А. Иванов В. В. Стасову в мае 1862 г.[1146] В письме к брату, посланном накануне приезда в Россию, Иванов следующим образом объяснил новый ход своих мыслей: «Школа – только основание нашему делу живописному, – язык, которым мы выражаемся. Нужно теперь учинить другую станцию нашего искусства – его могущество приспособить к требованиям и времени и настоящего положения России. Вот за эту-то станцию нужно будет постоять, т. е. вычистить ее от воров, разбойников, влетающих через забор, а не дверьми входящих».[1147] Мнение Тургенева об Иванове, будто «литература и политика его не занимали: он интересовался вопросами, касавшимися до искусства, до морали, до философии» пересмотрено биографом художника М. П. Боткиным: «Насколько сильно современное политическое движение занимало Иванова, начиная с 1847 и 1848 г., доказывают его письма и записные книжки того времени».[1148]