Н. Г. Чернышевский. Научная биография (1828–1858)

Слова у Чернышевского не расходились с делом. Он с жаром взялся за осуществление грандиозной просветительской задачи, поставив цель познакомить русскую публику с важнейшими историческими сочинениями западных ученых. Его собственная подготовленность и начитанность служили верным основанием для выполнения глубоко продуманной и тщательно разработанной программы. Энциклопедические познания Чернышевского удивляли современников, приводили в восхищение, вызывали преклонение. «К концу 50-х годов, – вспоминал Е. Я. Колбасин, знавший Чернышевского по редакционным собраниям в „Современнике”, – Некрасов совершенно разорвал связь со старым литературным лагерем и окружил себя „мальчишками”, как выражался Дружинин. В особенности он полюбил Чернышевского. Помню я зимние петербургские вечера, когда, утомленные дневным трудом, сотрудники сходились в комфортабельном кабинете Некрасова для отдыха и обмена мыслей. Некрасов всегда старался расшевелить Чернышевского и вызвать его на беседу. Действительно, Чернышевский постепенно оживлялся, и вскоре в комнате раздавался только его несколько пискливый голос. По своей крайней застенчивости Чернышевский не мог говорить в большом обществе, но в кругу близких лиц, позабыв свою робость, он говорил плавно и даже увлекательно. Некрасов, как я сказал, очень любил его рассказы и не без причины: в своих речах молодой экономист обнаруживал изумительные сведения и обогащал слушателей знаниями по всевозможным отраслям наук. Прислонясь к камину и играя часовой цепочкой, Николай Гаврилович водил слушателей по самым разнообразным областям знаний: то он подвергал критике различные экономические системы, то строил синтез общественного прогресса, то излагал теорию философии естественной истории, то, чаще всего, он переносился в прошедшие века и рисовал картины минувшей жизни. Он владел самыми обширными сведениями по истории, – это был его любимый предмет, его специальность. Он рисовал сцены по истории французской революции или из эпохи Возрождения, изображал характер древних Афин или двора византийских императоров <…> Помню, как он увлек нас поразительной картиной нравов общества перед падением античной цивилизации <…>»[1342] Тот же Колбасин с восторгом писал Тургеневу в октябре 1856 г. о предпринятом Чернышевским переводе «Истории Англии от восшествия на престол Иакова II» Маколея – «если только „Современник” будет продолжать делать хоть извлечения и переводить отрывки из его „Истории”, то это будет драгоценнейший подарок для русской публики. Пожалуйста, напишите от себя Панаеву, чтоб он старался продолжать это хорошее дело».[1343] Остановившись на Маколее как «одном из первых между современными историками» (III, 633), Чернышевский сообщал Некрасову в письме от 24 сентября 1856 г.: «Начинаются „Рассказы из английской истории” по Маколею (их под моим руководством будет составлять Пыпин, мне очень хотелось составлять самому, но решительно нет времени)» (XIV, 313). В следующем сохранившемся письме от 5 ноября: «…Вероятно, это понравится, – если понравится, будем продолжать» (XIV, 326). Перевод под названием «Рассказы из истории Англии при королях Иакове II и Вильгельме III и королеве Анне» печатался ежемесячно с октября 1856 и весь 1857 г. В собственноручном списке статей Чернышевского им указано начало перевода с следующим пояснением: «мною переведено, остальное все отмечено к переводу и пересмотрено, что делало хлопот немногим меньше перевода» (XVI, 638). Как установлено, к работе были привлечены второстепенные сотрудники «Современника» М. П. Веселовский и В. В. Бутузов, а также В. В. Марков и Уланов.[1344] По архивным данным, это также Михайловский, Депиш, В. А. Обручев.[1345]

Собственно говоря, указанной публикацией делалось своеобразное вступление в «Историческую библиотеку», и по осуществленным здесь принципам перевода читатель мог судить о характере предпринимаемого издания в целом. Помимо сотрудников, участвовавших в работе над «Историей Англии» Маколея, к «Исторической библиотеке» мог быть привлечен В. Ф. Кеневич, автор перевода «Филипп Второй, король испанский» Прескотта.[1346]