На аптекарском острове

- Вот теперь хорошо! - закричал с берега Генка.

- Что?! - закричал я, потому что сильно запыхался и не расслышал Генкиных слов.

- Я говорю, хорошо теперь! - снова закричал он.

- Так какого же черта ты тогда на берегу стоишь, паразит! - теперь уже по-настоящему истошно закричал я. - Лезь в воду! А то сейчас я тебя самого утоплю! Станиславский!

Генка плюхнулся в воду и неуклюжими саженками поплыл в мою сторону.

Плыл он долго, хотя старался изо всех сил, разбрасывая вокруг кучу ненужных брызг. Потом наконец подплыл и судорожно вцепился мне в шею. Я тут же погрузился, изрядно глотнув воды.

- Что же ты за меня цепляешься, - отфыркиваясь, сказал я.

- Сейчас, погоди. Отдышусь маленько.

И Генка энергично схватил меня за голову, будто это не голова была, а поплавок какой-нибудь. Тут уж я и вправду стал тонуть. Потом все-таки сумел изловчиться, вырвался из Генкиных объятий и резко поплыл в сторону. Но в последний момент Генка успел схватить меня за трусы, которые как трофей и остались у него в руках.

- Ну нет! - сказал я, отплевываясь. - Я так просто не дамся! Хватит! Теперь я режиссером буду, а ты выполняй мои команды. Во-первых, отдай трусы. Во-вторых, не хватайся за меня, как все равно за бревно. Чего ты мне в голову-то вцепился?!

- Так я за волосы хотел. Утопающих всегда…

- Замолчи, теоретик! И слушай, что говорю: я на спину лягу и буду потихонечку к берегу рулить. А ты бери меня за руку, второй греби, да ногами поживей работай. И не липни ко мне, как пиявка!

Кое-как мы дотащились до берега, причем я заглотил такое количество воды, что, наверное, выдул пол-озера. Отогревшись на камне, мы начали все сначала. К четвертому разу стало получаться довольно сносно. Правда, Генка уверял меня, что я недостаточно истошно кричу. Когда, наконец, от холода мы стали покрываться инеем, я сказал:

- Все. Репетиция окончена. Завтра премьера. Можешь расклеивать афиши.

- А что, если она завтра не придет? - спросил Генка.

- Придет. Куда она денется. Надо же ей натюрморт с дикарями закончить. Ну, а если нет…

Но договорить я не успел. Тот единственный зритель, для которого мы готовили представление, появился на пригорке.

- Ну вот, - сказал я. - Премьера, кажется, состоится сегодня. Ты отогрелся, спасатель?

- Отогрелся, - ответил Генка. - Ты только давай кричи лучше.

- Ладно. Я-то покричу. Главное, ты свою роль не спутай. Твоя задача меня спасти, а не утопить. Это, согласись, разные вещи.

Сначала все шло по нашему сценарию. Мы подождали, пока девчонка начнет свое рисование, потом я не спеша вошел в озеро, проплыл метров сорок, пару раз нырнул и, набрав в грудь побольше воздуха, дико закричал:

- Тону-у!!!

Генка вскочил с камня и побежал к воде. Но с этого момента события вдруг приняли совершенно неожиданный оборот. Я видел, как вслед за Генкой, сбрасывая на ходу платье, с горы бежала художница! Генка уже проплыл метров десять, когда девчонка еще только вбегала в воду. Но уже через несколько секунд было совершенно ясно, что она первая достигнет утопающего. Девчонка плыла отличным спортивным кролем и буквально за несколько быстрых, отточенных взмахов догнала, а потом и перегнала моего Ихтиандра. Нет, такой поворот действия меня совсем не устраивал. Еще чего! Чтоб меня спасала какая-то пейзажистка! Я помедлил еще немного, а потом, когда девчонка была уже совсем близко, припустил к другому берегу.

- Эй, утопающий! - услышал я за спиной веселый голос. - Куда же ты?!

Тут я понял, что продолжать удирать просто глупо, что спектакль провалился и что артистов забросали тухлыми яйцами. Я перестал плыть и повернулся к девчонке:

- А ты хорошо плаваешь.

- Ты тоже, - сказала она, переводя дух. - Но ты же сейчас тонул?

- Кто? Я? Это тебе показалось.

- А зачем ты кричал «тону»?

- Я кричал «ау». Понимаешь: «А-у».

- Понимаю. Значит, ты заблудился и кричал «ау».

- Ну, конечно. Сбился с курса и заблудился. Но все равно ты молодец. Поэтому представляю тебя к награде.

Я подплыл к белой кувшинке и уже было хотел ее сорвать.

- Стой! - вдруг закричала девчонка, да так, что я даже вздрогнул и отдернул руку. - Не трогай ее. Зачем? Она ведь без воды совсем беспомощная.

- Пожалуйста, не буду, - сказал я, удивившись такой реакции. - Я ж подарить хотел. За спасение утопающего.

- Не надо. Ты можешь просто сказать: дарю тебе эту кувшинку. И я буду знать, что она моя.

- Ну, если так, то в придачу дарю и озеро. Вместо вазы.

- Спасибо. А знаешь, у кувшинки есть еще и другое название - нимфея. Красиво, правда?

- Ничего. А тебя саму-то как звать, нимфея?

- Меня Таня.

Я посмотрел в сторону берега и поискал глазами моего Ихтиандра. Генка стоял у воды и подавал мне какие-то отчаянные сигналы. Конечно, он не понимал, что происходит, а плыть почти к другому берегу озера ему было боязно.

- Ну что, гребем назад? - сказал я. - А то мой друг совсем уже заскучал.

- Плыви за мной и не глазей по сторонам, - сказала Таня. - А то снова заблудишься.

Потом мы все втроем лежали на нашем валуне и отогревались. Солнце на том берегу уже коснулось макушек сосен, с воды потянуло прохладой, но камень был еще теплый и даже казался мягким.