На берегах Голубой Лагуны. Константин Кузьминский и его Антология. Сборник исследований и материалов

Спешу вовлечь вас в круговращение европейское, как уже вовлек Анри и себя. Не могу сказать, что мне так-таки всё стало ясно касательно упомянутых Штатов, но я туда и не спешу. У вас там конгресс славистов (на котором, по-моему, все побывали, вплоть до выставки Рухина), у нас тут намечается конгресс Пен-клуба (с 16 по 28 ноября), что меня и задерживает в Вене. Кроме того, Миша Шемякин решил расшибиться в лепешку во славу России. Чтобы эта лепешка не вышла коровьей, надобно серьезно взяться и мне. Миша финансирует альманах, вполне отвечающий Вашим задачам. Его нельзя назвать чисто «эстетским», но уж и «политическим» никак. О политике там вообще не будет. Будут все имена закордонья, от китов и до корюшки, напечатаны репродукции Тышлера (4 в цвете), Свешникова, Кабакова, Шемякина, из петербуржцев – школа 50-х годов: Арефьев, Васми, Шварц и многие другие. Свыше 100 страниц иллюстраций. Помимо этого: два цикла Анри, мои стихи и проза, стихи Цветкова (он в Риме), нью-йоркские москвичи, Максимов, Синявский, одним словом, все, кроме Сола. Но и о нем будет. Будет балет (фото), музыка, этсетера. Я занимаюсь поэзией. К сожалению, весь мой архив всё еще в Израиле, поэтому делаю подборку молодых: Охапкин, Кривулин, Куприянов, Ширали, Эрль – всего 12 имен («цитирую» по памяти). Будет кто-то из парижан (Боков, Бетаки, Чертков), но это уже не по моей части. И вот тут-то в аккурат к месту пришлась бы Ваша статья «Россия – новые измерения» (ведь у Вас она идет в переводе, а это особый копирайт), и если бы еще что о Петербурге. Я уже не говорю за прозу, если есть что-либо коротенькое или у Виты о российской изящной словесности? И до безумия нужен Аронзон. Мой весь в клятом Израиле. Если бы подборку его, стихов с дюжину, со статьей (Рита[149] мне дала карт-бланш на Леню, мы с ней дивно общались последнее время) – а без Аронзона – какой же Петербургъ? Тем более, будут работы Михнова[150]. И вообще, всё-всё-всё, что можете предложить. Танцевать придется от объема, к сожалению (формат 30 на 27, стихи пойдут в две колонки, с разделительной чертой). Постараюсь упихнуть максимум. И чтобы не было повторений. Этакий парад-алле. В целом я и сам еще не представляю, знаю только свою подборку «молодых», но судя по художникам – это должен быть блеск. И крайнее разнообразие. Если и проскочат два-три несерьезных имени, они просто затеряются в общей массе корифеев. Всё оформление делает Шемякин (рисунки к Анри, да и к другим). В общем, надо материалу, материалу, еще и еще. Если что и не пойдет, так не пропадет же! И главное, надо срочно. Не пустят меня в Париж – Миша приедет ко мне в ноябре, во время конгресса, тут и поработаем. Всё, что вы сможете предоставить, будет принято с благодарностью, но только скорее! И обязательно – биографии (любые) и фотографии (хорошие). Альманах будет напоминать селянку сборную, но это вполне национально. Тиражом в тысячу экземпляров и в твердой обложке. Уже заинтересовались в переводе на французский, на английский тож. К сожалению, мой «немецкий агент» уехал в Россию. Причем так спешно, что я даже Мейлаху не успел написать.

В общем, Аркадий (и Вита тож), полагаю, что это оптимальный вариант русскоязычного издания – не с Проффером же издавать! Миша предпочитает за свой счет, а там уж пусть переиздают. О «гонорарах», как Вы понимаете, сейчас и речи нет. Это своего рода «посильная лепта на пир отечественной литературы», как выразился Олег Охапкин в письме Союзу писателей, отчего этой весной сборник 32-х неофициальных пиитов и был окрещен «Лептой». Рецензировал его Чепуров, дальнейшая его судьба мне неизвестна (мы там всю весну, по примеру художников, вели легальные игры с Союзом писателей). А потом я уехал, и дальше не знаю что. Насовали в этот сборник вплоть до графических стихов Галецкого, добрые две трети имен – прекрасные поэты. Конечно, не издадут. Холопов уже пытался купить «элиту» – пять имен, с предисловием Гнедич. Не знаю, чем кончилось[151].

Здесь проще. Здесь можно сделать всё, что мы хотим. Но нужны материалы. Нужен Хармс и Введенский (у Миши к ним иллюстрации, вдобавок надо подчеркнуть преемственность).

Здесь меня несколько перервали, зачитав письмо из Америки на тему Толстовского фонда, фермы и прочих ужасов[152]. Теперь-то хоть понятно, почему на ферму ездить не след. Ну что ж, попробуем переиграть. Париж не за горами, то есть за горами, за Альпами, но мне всё одно надо и в Швейцарию. Альманах, так или иначе, придется компоновать в Европе. Поэтому всякому присланному Вами буду благодарен и рад. В Америку я уже не хочу. Но – как Бог даст.

Кстати, Аркадий, Вы говорите, что «жаль, что нет ничего» обо мне, так обо мне даже уже некролог есть в книге Сюзанны Масси «Живое зеркало»[153], там сколько-то страниц биографии и даже стихи. Думаю, что книжку можно раздобыть где-нибудь в библиотеке, а мне Сюзанна, поганка, привезла только один экземпляр, так и хожу с ним как дурак. Сверх того, что написано, единственная новость, что выехал, а больше, можно сказать, ничего.