На Индию неспешный взгляд

Спустя некоторое время почти пустые улочки города начали заполняться людьми – они двигались единым потоком по направлению к церкви. Недолго думая, мы влились в этот поток, решив, что не можем пропустить службу в таком историческом месте. Инна с Ирой даже купили по наборчику со свечой, розовым венком и фарфоровой коровой, чтобы принести его в дар божеству.

Небольшая площадь перед храмом уже была плотно набита посетителями. Нарядные индийцы прибывали целыми кланами – от грудных младенцев до стариков – и еще больше уплотняли пространство. Вскоре свободного места на площадке не осталось вовсе, и хвост последних прихожан затерялся где-то среди зданий соседнего переулка.

Ожидая, пока откроют ворота храма, прихожане общались и хохотали, слушая речи местного юродивого – беззубого парня со всклокоченными сединами и белым шарфом поверх рубища. Он стоял на бордюре, возвышаясь над толпой, и вовсю «петросянил» на потеху публике. А по крышам домов вальяжно расхаживали обезьяны, с любопытством поглядывая на верующих.

Вдруг толпа ухнула, медленно развернулась в сторону отворившейся двери и начала потихоньку, по-черепашьи продвигаться к входу. Людская масса была настолько плотной, что не было никакой возможности сделать полноценный шаг. Крепко сжатый толпой разгоряченных тел, я едва мог переставлять ноги. Чтобы войти внутрь, нужно было преодолеть несколько крутых ступеней, и я испугался за крошечную старушку, отчаянно пытавшуюся взобраться на одну из них. Казалось, что напиравшие сзади люди сейчас собьют ее с ног и растопчут, даже не заметив. Однако страшного не произошло, старушку даже ненароком никто не толкнул, и она благополучно просочилась в храм.

Внутри помещение было разделено железными турникетами. Ликующая толпа медленно продвигалась вдоль заграждений, и целью каждого человека было достичь алтаря, находившегося в центре храма. Там священники принимали и освящали ритуальные наборы.

Ощущение легкой паники, охватившее меня на входе (а вдруг и в самом деле затопчут, раздавят эти фанатики с горящими глазами?!), постепенно прошло. Прихожане в унисон со служителями храма распевали гимны во славу Кришны, и под рев тысяч голосов я впал в некий транс. На несколько минут я словно выскользнул из реальности: мне почудилось, что я стал участником съемок какого-нибудь исторического фильма. Точнее, его персонажем – до того трудно было поверить, что действие происходит на самом деле.

Когда мы наконец выбрались из храма наружу, нас вдруг оглушила непривычная тишина. Вова поинтересовался у Любы, по какому поводу были сегодня торжества – может, многотысячная толпа верующих собралась отметить великий религиозный праздник, какую-нибудь индийскую Пасху?

Люба удивленно на него взглянула, пожала плечами и сказала, что такие службы проводятся ежедневно, потому что Кришну нужно восхвалять днем и ночью, и завтра люди в том же составе явятся сюда, чтобы с радостью в сердце выразить свою огромную любовь к богу.

Вообще-то, добавила Люба как нечто само собой разумеющееся, служение Кришне и есть основной смысл жизни индийцев, особенно тех, кто родился во Вриндаване. Считается, что коренные жители этого города отбывают последнее воплощение на Земле и после смерти отправятся в духовный мир. Рожденные здесь отрабатывают мелкие прегрешения в своей карме, перед тем как стать полностью освобождёнными душами. Поэтому для индийского народа ничего важнее совершения религиозных обрядов нет и быть не может. Аминь.

А мы-то, глупые, еще удивлялись, что индийцы за несколько часов до начала службы собираются у ворот храма – дескать, заняться им больше нечем, как только протирать штаны, сидя на земле. А в этом, оказывается, смысл жизни целого народа, ну надо же как удивительно получается…

После Вриндавана мы вновь отправились к нашему храму «безе». Уже смеркалось, и он был освещен разноцветными огнями, теперь, скорее, напоминая праздничный слоеный торт. Как и следовало ожидать, нам пришлось разуться – вдали от храма, на краю мощеной площади уже стояли сотни сланцев. Миновав поющие фонтаны, которые явно походили на подвижные широкобедрые фигуры индианок, мы приблизились к храму.

Внутри все дышало радостью и весельем. Богатый интерьер с мраморными колоннами и балконами, огромными напольными коврами и исполинской многоярусной люстрой не подавлял своей роскошью – напротив, наполнял сердце легкостью. Объемные изображения танцующих и поющих божеств были особым образом подсвечены и оттого казались живыми – они создавали в храме бесконечно праздничную атмосферу. Люди, с ликованием в голосе повторявшие слова «Харе Кришна, Харе Рама», не изображали радость – они купались в радости, они растворялись в радости, они пребывали в состоянии неподдельного блаженства.