На краю пропасти

Но что это за шум? Лан собак, голоса? Бубнис внезапно налетел на остановившегося Грачева, разведчики столпились под сосной. Нет, это Викентию не показалось - по всему лесу разносится разноголосый лай. Теперь их не спускали с поводков, слышались гулкие крики людей, какой-то стук, рыканье двигателей... И спина Грачева опять закачалась, то удаляясь, то словно наплывая... Дед только с виду казался страшным. Каким он был добрым, дед! Вдвоем ходили они на мелкую, быструю речушку Руду, дед отворачивал тяжеленные плиты-камни, под которыми таились юркие гольцы, и он, Викентий, ловко колол их вилкой. Дед водил его в лес и показывал грибные и ягодные, «нужные», как он говорил, места. А на лесном ручейке увидели они однажды удивительную золотисто-синюю птицу, которая ныряла в воду. «Не нужная для нас вроде бы птаха, смущенно сказал ему тогда дед, - но какая красивая»! Это был зимородок. Дед помог ему понять, что и красота нужна человеку не меньше, чем картошка, грибы и ягоды... Наверно, потому-то и вел его километров двенадцать к тому ручейку.

...Ах, дед, дед! Он пропал незадолго перед войной. Ушел в лес и не вернулся. Спустя с полгода кто-то из соседей сказал, будто видел деда Саулюса в лесу, только он совсем стал медведем, весь шерстью оброс... «Дедушка-а!» - звал он, уходя в лес, уже взрослый, семнадцатилетннй парень. «А-ааа-аа...» - разносилось эхо по глухим зарослям. Той же осенью приезжий охотник из Вильнюса убил километрах в пятнадцати от их хутора медведя. «Беги, твоего деда подстрелили! - закричал в окно дома сосед Юозас. - Везут! На телеге!»...

- Вот и я стану медведем. Настоящим, - сказал Бубнис. - Я - медведь!

- Уходим правее! - крикнул Пургин, - не отставать!

- Я - медведь, - повторил Бубнис. - И охотятся на меня...

Грачев придержал его за локоть, и Викентий с трудом сосредоточился, начиная понимать происходящее. Он осмотрелся, поправил автомат. Впереди лес становился реже, светлел - очередная, более широкая просека, что ли?.. Пургин и Грачев от дерева к дереву пошли к ней. Преодолевая головокружение и слабость, Бубнис двинулся следом за Ниной, рядом шел разведчик из группы Пургина - Миша Федорчук, мелькнуло серое от усталости лицо Зои, позади - Седой в разодранном собакой комбинезоне, Федя Крохин.

Пургин приподнял ветку густого орешника и попятился. На узкой, разбитой глубокими колеями дороге-просеке стоял мотоцикл с прицепом, в котором был установлен пулемет. Один из мотоциклистов осматривал заднее колесо, второй, в длинном, глянцево блестящем прорезиненном плаще, склонился над пулеметом. Командир поглядел вправо. По раскисшей дороге месили сапогами грязь несколько солдат с заткнутыми за ремни полами шинелей, впереди бодро вышагивал мужчина в странном наряде: короткополая шляпенка с пером, кожаная куртка, короткие брюки, пестрые гольфы. А по ту сторону дороги, под елью, толпились молодые парни в черных эсэсовских касках и комбинезонах. Один из них - старший, наверное, - что-то объяснял, взмахивая рукой. И Пургин понял этот жест: «Расходитесь вдоль просеки, затаитесь и ждите!»

Вовремя разведчики вышли к дороге! На несколько минут позже и угодили бы в засаду... Пургин осторожно опустил ветку, вернулся к группе.

- Идем на прорыв, ребята. Гранаты и огневой кулак в шесть автоматов - приличная сила! Федя и Седой, прикрывайте девчонок. Ну, все готовы? За мной, товарищи!

Гранаты взметнулись в воздух, одна упала в лужу возле мотоцикла. Пулеметчик отшатнулся, мотоциклист упал. Грохнули взрывы, ударили очереди автоматов, послышались крики и чей-то стон.

В развевающихся плащ-накидках разведчики выбежали на дорогу. Валялся перевернутый вверх колесами мотоцикл, бился в серой жиже колеи пулеметчик, солдаты отбегали, оборачивались, вскидывали винтовки... Р-рр-раа-ахх! Р-раа-ахх! - гремели выстрелы. На опустевшей дороге столбом застыл мужчина в шляпе, вытаращив глаза, он судорожно рвал из-за плеча карабин. Володя пробежал мимо него, поскользнулся и упал в заполненную коричневой водой канаву. Федя метнулся к нему, протянул руку, рванул Володю за воротник, и тот выбрался из воды, оглянулся: мужчина в шляпенке целился в него из карабина и выстрелил, мелькали серые фигуры солдат, а вдали, на перекрестке дорог-просек, показалась грохочущая глыба бронетранспортера и донесся мощный рокот двигателя. Володя бросился за ствол дерева, продрался через колючие заросли боярышника и устремился следом за мелькающими между деревьями разведчиками с неприятным чувством самого последнего в группе... Стоп! А Нинка где?! Как же он потерял ее из виду? Ага, вот же она! Догнал, побежал рядом. Федя подождал их, дал несколько коротких очередей в сторону просеки, хрипло выдохнул:

- Вот гонят, собаки! Ух, р-рвануть бы их!

Все сюда! - позвал Пургин. - Ко мне.