На краю пропасти

- Нельзя спать! - громко сказал самому себе Пургин и поднялся с сена. Кажется, и он, сморенный теплом, вздремнул, как к черный, бездонный омут окунулся. Надел уже сухие горячие брюки, майку, свитер. Подпоясался, поправил тяжелую кобуру. Грачев вздрогнул, посмотрел на командира мутными глазами.

- Отдыхай, Паша, а я поброжу вокруг, - сказал Пургин. Потом меня подменишь.

Вышел, постоял, привыкли к темноте. Ветер подразогнал тучи, и кое-где в черном небе засветились лунные прорехи. Со стороны леса изредка погромыхивал пулемет и еще реже вспыхивали ракеты. И там солдаты, побежденные сном, притихли у костров, но утром... Что-то будет утром?

Пургин скрутил «Козью ножку», глубоко, отгоняя цепкий сон, затянулся. Что же будет утром? Как поведет себя командир отряда «Адлер»? Хоть Володя и утверждает, что лесничий, который, по-видимому, лучше всех знает эти места, погиб, вряд ли штандартенфюрер Кугель отступит, прекратит преследование и утром уйдет из леса, не прочесав с отрядом долину и болота!

Во-первых, наверняка найдутся другие проводники, а во-вторых... в четыре утра надо уходить. Там, в лесных массивах на юге, они пропустят «через себя» облаву и опять вернутся сюда. Да, здесь они организуют базовый лагерь, отсюда будут выходить на линию «Дейме», к тому же такая удача: телка! Недели на две мяса хватит. Федя уже засолил его и подвесил и углу сарая к стропилам. Может, не обнаружат фрицы?

Чутко прислушиваясь, Пургин обошел островок, прикинул путь через болота на юг. Луна все чаще выглядывала из-за туч, и ее серебристый свет отражался в темных водах... А знает ли Викентий, как выбраться отсюда? Да и сможет ли он вообще идти?

Когда командир вернулся и сарай, разведчики вес так же крепко спали. Жарко пылал костер, а посреди него возвышалась закопченная фляга. Она буквально шевелилась, готовая вот-вот взорваться от накопившегося внутри пара. М кто это догадался намертво закрыть крышку? Не хотелось будить ребят и надо было срочно что-то делать. Пургин подобрал портянку, выволок тяжеленную, раскаленную посудину из костра. Чертыхаясь, жгло, налило пальцы - потянул запорную рукоятку на себя, и крышка вдруг с лязгом отскочила, кипящее варево ударило в лицо.

- Глаза! Ничего не вижу! - закричал Пургин, прижимая ладони к лицу. - Глаза...

Его крик разбудил всех. Столб пара поднимался из горловины фляги. Майор стоял, широко расставив ноги и наклонившись вперед. Зоя бросилась к нему, стала отрывать ладони от ошпаренного лица. Когда ей это с трудом удалось, она вскрикнула от ужаса. Лицо Пургина было обварено до мышц, багровыми пузырями вздулась кожа, заплыли обваренные веки. Он ослеп!

...В четыре утра штандартенфюрер Кугель поднял отряд на ноги. Увы, лесничий и его сыновья участвовать в операции не могли: папаша Гекке убит, ранены Эрнст и Вилли, тяжелую контузию получил Ганс Легниц. Но путь к острову хорошо известен, и один из жителей соседнего хутора с готовностью взялся провести туда солдат.

Кугель сам возглавил отряд. Страшный: голова обмотана полотенцем, смоченным и уксусе, лицо как мел, глаза в фиолетовых кровоподтеках, ощущая боль и голове от каждого шага, Кугель повел своих бойцов и болото. Время от времени штандартенфюрер прикладывался к фляжке со шнапсом и, взбадривая себя, представлял, как уже захватил большевиков в плен, и русские ползают перед ним на коленях, молят о пощаде, но он не проявит жалости! Не было, кажется, в жизни штандартенфюрера еще такой минуты, когда бы он так ненавидел русских! Столько усилий, и все пока впустую... Он лучше потонет в этом болоте, чем вернется в Кенигсберг с пустыми руками!

«Так. Спокойно, майор! Во-первых, надо взять себя в руки, как следует все обдумать - все «за», все «против» - и принять решение. Во-вторых... но кто же забрал пистолет?..» - Пургин еще раз ощупал кобуру, пошарил рядом: нет оружия! Грачев отобрал, Зоя? Трещат в костре дрова, тонко попискивает ветер в стропилах, дым, густой запах разваренного мяса. Приглушенные, встревоженные голоса, куда-то что-то тащат... стук топора, что они делают? Пургин откинулся на сено, попытался сосредоточиться.

«Итак, майор, нет у тебя никаких «за», все против тебя! Ночь, труднопроходимые болота, враги кругом. И ты - нетранспортабелен. Конечно, можно идти... Но как? Ничего не видя? Быстро идти! Да еще в воде, с глубинами до пояса, а то и выше... Канавы, ямы. А потом, уже на берегу, надо не идти, бежать! Кто тебя понесет, поведет за ручку? Зойка? Паша Грачев? Конечно же, командира не бросают, но можно ли ради своей жизни поставить под удар всю группу? Да что группу - все то, что ей еще предстоит сделать, те задания, какие еще нужно выполнить! Итак, надо вернуть пистолет...»