На краю пропасти

В кабинет вошел заместитель Кугеля штурмбаннфюрер СС Ганс Легниц, вскинул руку в приветствии и положил на стол несколько листков бумаги. Вид у него был утомленный: щеки впали, глаза лихорадочно блестели из-под темных надбровий. Он со вторым взводом прочесывал сегодня леса и болота северо-восточнее Лабнау. Одного русского подстрелили - троих своих парней потеряли!

Кугель достал другой стакан, налил, чокнулся с Легницем - он верил в него, как в самого себя: шутка ли, рядом, плечо к плечу с победных дней двадцать восьмого года, когда в этой затхлой сонной дыре они создавали штурмовые отряды. Кугель вздохнул: да, лихое промчалось времечко... Они были молодыми, сильными, как кабаны хитрыми, как гиены, бескомпромиссными в борьбе за свое Движение! Все ушло. Русские загнали их в угол. Сколько продлится агония? Месяц, два? Полгода? Ну что ж, это - последняя битва. Бежать некуда И он не побежит, как крыса с дырявого бота. Он вырос вместе с Движением и будет биться до конца, до последнего вздоха за идеи национал-социализма, он утащит за собой в могилу еще не одного русского!

- Работающие радиостанции бандитов. Видишь, сколько их! Засечены сегодня под Тильзитом, Тапиау, Лабнау и Млавой, - доложил Легниц и повел плечами, словно под китель попала колючка. Он все время подергивался: то поднимал, то опускал плечи. - Я уже связался с командованием полиции, СС и гестапо этих городов, потребовал, чтобы в районы, где обнаружены русские, были направлены отряды. Но плохо шевелятся наши, Вальтер, плохо! Что?

- Там, откуда ведет работу рация «Иванов», уже никого нет. - Заговорил Кугель коротко и резко. - Там только радист, Ганс, да один-двое телохранителей. Отработали пять-десять минут и прочь! Пока мы тут разворачиваемся, Ганс, их уже как ветром сдуло. Ну-ка, ответь мне, на сколько километров они могут отбегать со своей рацией? От базового лагеря, Ганс?

- Думаю, километров на десять, не больше.

- Так вот, Ганс, от точки, где работала рация, надо делать окружение радиусом в десять-двенадцать километров. И блокировать этот участок, Ганс. Ну что ты все дергаешься?

- Но сколько потребуется войск!

- В том-то и дело, мой боевой товарищ. Буду просить у гауляйтера войска, Ганс. Потребуется несколько тысяч бойцов. Нам надо устроить настоящую большую охоту на иванов, но это не сегодня, а...

- Выпьем за успех, экселенц!

- ...а сегодня я посплю часа три. Утром ты отправишься под Лабнау, а я - в район Фронертсвальде. Судя по почерку, там работает группа, которая рыскала под Тапиау. А потом там склады взлетели на воздух! Я поклялся, Ганс, что уничтожу ту группу. Иди, Ганс. Да! Пришли-ка мне ту девчонку, что задирала юбку у карты. Побеседовать мне с ней надо.

Юго-западная часть Фронертсвальде.

- Зоя, пиши: у местечка Копперсхаген, западнее два километра, - противотанковый ров направлением на север, в сторону Гросс-Нур. Работы практически закончены. Ров отрыт, глубина три, ширина четыре метра, устанавливаются железобетонные надолбы, работы идут круглые сутки... Зоя! - Грачев тронул ее за плечо. - Что с тобой?

- Паша, как я устала... От дождя, от сухарей, беготни, - медленно проговорила Зоя. - От ожидания, от мыслей разных... Нам бы с Ниной помыться горячей водичкой. Я ведь, как дерево, корой обросла...

- Девчонки, дорогие, да где же нам взять баню, где?

- На хутор бы Поморье сходить, к Ванюшке, - поддержала подругу Нина. - Хоть бы на денечек-два, командир. Одну бы ночку в постели уснуть...

- Э, бойцы, не раскисать! - Грачев обнял радисток за плечи, прижал к себе. - Ну же, дорогуши мои, держитесь. Вот прилетит самолет, получим свежее белье, продукты и придумаем какое-нибудь мытье. А сейчас быстренько закончим донесение. Что там еще у пас? Описание дотов и блиндажей? Давай бумагу, сам сочиню. - Он забрал у Зои карандаш и бумагу, начал писать, но, о чем-то вспомнив, поднял голову. Разведчики сгрудились вокруг костра, курили, разгоняя едким дымом комаров. - Готовьтесь к походу, братки! - Грачев встал. - Выход в три утра. В лагере остаются Седой и Нина. Коля, завтра ты и Люська будете отправлены домой.

- Ура! - обрадовалась девочка. - Неужели?!

- Да ты что, Паша!? Командир, мне никак нельзя! - Коля весь взмок от волнения. - Мне еще десять фрицев на тот свет... Командир, ребята, да вы что?!

- Коленька, тебе надо срочно на Большую землю, - сказала Зоя. - Если ты хочешь плавать, вязать свои морские узлы...

- Ребята, я продержусь, вот чувствую - продержусь! - взмолился Прокопенко. - Я же должен отомстить за своих! И рука заживет, вот честное слово, Зойка! А там и наши подойдут... И - точка!

- Отставить разговоры! - резко прервал его Грачев. - Отбой.

Коля Прокопенко и Федя Крохин ушли в дозор, остальные забрались в палатку. Дождь прекратился, но ветер встряхивал ели, и на брезент падали тяжелые капли. Люська закрыла глаза - в голове гудело от усталости, от земли исходил зябкий холод, и она все теснее прижималась к Нине, возле которой пристроилась.