На Мировой войне, в Добровольческой армии и эмиграции. Воспоминания. 1914–1921

Помощником Лукомского был генерал-майор Вязмитинов, очень приятный и милый генерал, которому и поручено было преподать мне все необходимое для успешного выполнения возлагаемых на меня обязанностей; снабдить необходимыми документами и письмом к адмиралу Григорову[481], исполнявшему в Добровольческой армии должность морского министра. В письме этом указывалось о допущении моей комиссии к проверке всех команд служащих на судах Черноморского флота и о предоставлении мне перевозочных средств (парохода или катеров) для объезда Черноморского побережья для поверок комиссии в Геленджике, Туапсе и Сочи.

В полученной инструкции указывалось, что осмотру комиссии подлежат решительно все тыловые учреждения и заведения как военного, так и гражданского ведомств: служащих в разного рода штабах и канцеляриях, в комендантских управлениях, в состоящих при них ротах, на железных дорогах, мастерских всех ведомств, складах, разгрузочных портовых командах, служащих по военно-народному управлению и прочих, и прочих до пограничной береговой стражи включительно[482].

Командировка эта мне улыбалась, во-первых, потому, что проживать без дела в Екатеринодаре и глотать черноземную пыль этого загрязненного и зараженного всевозможными болезнями города с наступлением жарких дней стало неприятным, а, во-вторых, я никогда в своей жизни на Черноморском побережье не был и о красотах его знал только по описаниям. Вдобавок ко всему этому и самая наша поездка, обставленная известного рода удобствами, была необременительна. и можно было покупаться в море. Весна была в полном разгаре, деревья и кусты в полном цвете. Двинулись в поезде в Новороссийск.

Комендант города артиллерии полковник Георгиевский кавалер N отвел нам лучшие квартиры у местных богачей и, приглашенный на первое заседание нашей комиссии, помог нам составить расписание осмотра офицеров по разного рода учреждениям и в разных местах города. Работа предстояла немалая, и требовалось значительное время. Попутно с проверкой офицерства мы имели возможность осмотреть все достопримечательности города, различного рода склады, мастерские и прочее до броненосца, миноносцев, подводной лодки и военных пароходов, стоявших в порту, включительно. Эти последние, конечно, с разрешения начальника порта вице-адмирала N[483], к которому я тотчас же по прибытии явился и представил предписание морского министра вице-адмирала Григорова. Относительно же предоставления нам для плавания парохода условились, что об этом будет решено по окончании работ комиссии в Новороссийске.

Для наших дальних поездок в наше распоряжение предоставлен был автомобиль находящейся здесь автомобильной школы для обучения шоферов в Добровольческой армии. Школа эта, рассчитанная на обучение 150 человек офицеров, была размещена на восточной стороне бухты, так называемом Штандарте, и занимала большую, теперь пустовавшую, дачу одного из служащих на цементном заводе (теперь не работавшем). В распоряжение школы была предоставлена и мастерская для обучения офицеров исправлять разного рода поломки в грузовиках-автомобилях. Переменный состав этой школы обучался еще и стрельбе из пулеметов и бомбометов. Хотя эта школа и не входила в список осматриваемых нами учреждений, тем не менее начальник школы полковник артиллерии N, узнав о том, что в состав комиссии вхожу я и генерал Синеоков, ему известные артиллеристы, пригласил нас навестить его школу и показал все обучение до стрельбы из бомбометов включительно. Не обошлось, конечно, и без завтрака, на котором вспоминалась Японская война, на которой я и начальник школы были участниками, а также офицерская артиллерийская школа, в которой служил Синеоков. Обучение в школе поставлено было прекрасно, а жизнь в ней на живописном берегу у Штандарта – еще прекраснее. Затем на том же месте у Штандарта мы произвели осмотр артиллерийской разгрузочной команды в составе около 200 молодых здоровых офицеров-артиллеристов. На обязанности этой команды лежало разгружать англий ские пароходы (привозящие в Добровольческую армию пушки, снаряды, грузовики, танки и прочие военные грузы), отшвартовывавшиеся у цементного мола. К большому огорчению начальника этой команды и самих слу жащих в ней офицеров, все они были признаны нами вполне годными для службы в строю.

На следующий день посетили управление интенданта тыловой базы и условились с ним относительно проверки служащих офицеров в состоящих в его владении складах, мастерских, а также батальона пластунов, предназначенного специально для окарауливания складов. В этом батальоне нижними чинами были казаки последнего призыва, их, конечно, нам не приходилось проверять, но проверке подлежали все офицеры батальона, которых оказался большой сверхкомплект. Много оказалось здоровых офицеров в управлении интенданта базы, на должностях вахтеров и каптенармусов[484], заведующих швальнями[485] и пр. Показали нам и вещевые склады с английским обмундированием, расположенные в громадных двухъярусных сараях около самой железнодорожной станции.