На неисследованном Мадагаскаре

Я поняла, что бессмысленно удерживать Жерара, но дело осложнялось тем, что я обязалась лично отвезти его домой. Поэтому, когда Махатао снова появился в деревне, Я сообщила ему о своем решении вернуться в Тананариве.

— Так скоро? — удивился он и предложил: — Погостите у нас еще несколько дней. Моя старшая жена отправляется в скором времени с партией табака в деревню, расположенную севернее Анкавандры. Она знает дорогу через горы, которая хотя и тяжелее и длиннее первой, но зато безопасна.

— Неужели здесь действительно есть разбойники? Как-то не верится!

— Да, есть. Поэтому все боятся идти в Анкавандру.

— Они опасны?

— О да! Хотя они и не убивают людей, но перерезают им на пятках сухожилия; люди не могут передвигаться и умирают от голода и жажды. Поэтому на всем пути нет ни одной деревни. Поверьте, будет лучше, если вы послушаетесь моего совета.

— Хорошо. Вы лучше знаете страну, чем я, и, кроме того, я буду рада, если Мартина, ваша старшая жена, пойдет вместе с нами.

— Я позабочусь о надежных носильщиках, — пообещал Махатао.

— А есть ли вообще смысл идти в Анкавандру? — спросила я. — Правда, там живут люди, предки которых были вазимба.

— В Анкавандре живут много вазимба, и в районе между горными отрогами Бунгулава и Бемараха также немало деревень, в которых живут вазимба. Моя вади-кели (младшая жена), например, тоже вазимба.

— Пела?

— Да, Пела.

— Но она совсем не похожа на вазимба, скорее на бара или сакалава.

— Она сакалава-вазимба из Итонди.

— Знает ли она обычаи своих предков?

— Нет, не знает. Сакалава-вазимба ничего не знают о древних обычаях; потому их так и называют, что они переняли обычаи сакалава.

— А вы знаете древние обычаи, вазимба?

— Да. Я бывал в деревнях, где они живут так, как жили их предки.

— Где находятся эти деревни и как они называются?

— Если вы снова приедете в Андакану, я сам поведу вас в деревни вазимба. Эти деревни расположены в труднодоступных районах, и только посвященный знает туда дорогу, В одиночку вы никогда не доберетесь до них, и, кроме того, вазимба просто не пустят вас к себе.

Мне как-то не верилось, что я так близка к цели.

— Я обязательно вернусь, обязательно вернусь!

— Тогда мы вместе отправимся к вазимба, — пообещал Махатао.

— Почему жители плато так боятся вазимба? И почему столь живучи слухи, будто вазимба злые духи?

Махатао рассмеялся:

— Я расскажу вам одну историю. Во времена правления Андрианампоймерина, сильного и энергичного короля племени мерина, память которого чтится до сих пор, племя амбаниандро потребовало у вазимба, чтобы те платили им дань рисом и кукурузой. Вазимба не могли открыто восстать против амбаниандро и поэтому решили пойти на хитрость. Они положили кукурузные початки в горячую воду, отчего початки раздулись, но потеряли всхожесть. То же самое они проделали с рисом. Затем они отнесли посевное зерно в хранилища. Когда посланцы короля явились за данью, они получили ее без всякого сопротивления. Через некоторое время амбаниандро посеяли зерна, но посевы не взошли. «Вазимба заколдовали наши посевы, они злые духи!» — воскликнули амбаниандро. С тех пор они стали ненавидеть и бояться вазимба.

— Кем были вазимба раньше: пастухами или рисоводами? — спросила я.

— Вазимба возделывали рис, кукурузу и маниок. И только позже стали скотоводами.

— Им было известно железо?

— У них имелись орудия и оружие из железа. Среди вазимба было много искусных кузнецов.

— Я видела вчера на плантации сахарного тростника несколько человек, у которых кожа была очень тёмной, а волосы не гладкие, а курчавые. Эти люди — вазимба?

— Нет, не вазимба, а бара. Вазимба ниже бара и сака-лава, и, кроме того, у них более светлая кожа.

— Какого они роста?

— Вот такого, — и Махатао показал мне рукой метра на полтора от земли.

Все это было очень интересно и взволновало меня. Неужели я действительно напала на след таинственных вазимба?

Мы могли трогаться в путь, но у нас был всего один носильщик, остальных добровольцев староста забраковал. Однако Жерар не желал больше ждать. Примитивная жизнь в деревне окончательно доконала его.

— Я совсем не так представлял себе работу этнографа, — откровенно признался он мне.

— А как?

— Интереснее и опаснее. Во всяком случае теперь я знаю, что никогда не стану этнографом. Это слишком тяжелая и утомительная работа. Когда же мы наконец уйдем отсюда?

— У нас всего один носильщик.

— Мы можем взять этого старика. Он же дал согласие.

— По-моему, старик слишком стар и слаб. Он не выдержит утомительного перехода.

— Здешнее население привычно к большим переходам и тяжелой ноше, — возразил Жерар.

Старик, прислушивавшийся к нашему разговору, закивал головой и подтвердил, что он еще достаточно силен и может целую неделю, не уставая, идти по горам.

Делать было нечего, и я согласилась. На следующее утро мы вышли в поход. Было пять часов утра, чуть брезжил рассвет, день только начинался.