На неисследованном Мадагаскаре

Жители деревни Андаканы, старостой которой был Махатао, оказали нам довольно холодный прием, выражая открытое недовольство моим появлением. Нас проводили в дом Махатао, разделенный перегородкой на две просторные половины, одна из которых принадлежала старшей жене, а другая — младшей. Под крышей хранился запас риса. К дому примыкал небольшой загон с кроликами.

Нам положили чистые маты, и мы присели, утомленные долгим и опасным переходом. И в то время как жена старосты готовила нам традиционный праздничный ужин, мы вели неторопливую беседу. Случайно оказавшийся в деревне пастух развлекал нас игрой на местном музыкальном инструменте — церцилаве.

— Завтра меня не будет в Андакане, — сказал Махатао. — Я отправляюсь искать украденных быков.

Кража скота — излюбленный вид «спорта» молодежи. Таким путем они не только демонстрируют свою смелость и завоевывают уважение, но и заводят собственные стада. Раньше кража скота нередко приводила к кровавым войнам между племенами. Сейчас вора наказывают тюрьмой. Почти в каждой деревне есть хороший следопыт, который довольно быстро находит украденных животных, а заодно почти всегда и воров.

Мы не пробыли в деревне и трех часов, как Жерар заявил:

— Эта примитивная жизнь не устраивает меня. Я не останусь здесь ни одного дня. Я сегодня же возвращаюсь домой.

— Сегодня мы все равно не можем уйти, у нас нет ни проводника, ни носильщика, — возражала я. — Если мы одни попытаемся переправиться через реку, нас съедят крокодилы, К тому же я не могу уйти отсюда, не выяснив некоторых вопросов. Потерпите хотя бы несколько дней.

Мне важно было узнать, кто из обеих жен Махатао вазимба, хотя я и не верила, что найду среди них настоящую вазимба. Я-то знала, как легко люди выдумывают подобные истории.

В то время как Махатао обсуждал с мужчинами различные события, происшедшие в его отсутствие, я наблюдала за женщинами, которые выискивали насекомых в головах детей.

Затем я попросила проводить меня к воде. Тонкий ручеек, растекавшийся двумя небольшими заводями, находился в получасе ходьбы от деревни. Из верхней заводи берут питьевую воду, в нижней стирают белье и моются. Но так как воды мало, ее вначале черпают кувшином, а затем обливаются. Эту воду уже нельзя сливать в ручей, чтобы не загрязнить его. Белье стирают на камне возле берега: руками или миской зачерпывают воду и выплескивают ее на белье, которое намыливают, если есть мыло, долго бьют по камню и наконец прополаскивают, протягивая несколько раз по поверхности ручья (лучший способ не взбаламутить илистое дно, находящееся всего под десятисантиметровым слоем воды). Ах, как мне хотелось вернуться на восточное побережье, где можно было сколько угодно мыться и купаться в мягкой, чистой воде!

В конце сухого сезона в горах почти совсем нет воды. Эту область называют «тану майки», что значит «сухая страна». Только на дне долин, где есть грунтовые воды, возделывают сахарный тростник, кукурузу, маниок, немного бататов и значительно реже рис.

У жителей Андаканы также есть такая долина, расположенная в часе ходьбы от деревни. В периоды сева и сбора урожая все жители, как мужчины, так и женщины, кроме пастухов, охраняющих стада, отправляются на сельскохозяйственные работы. В остальное время поля обрабатываются женщинами да несколькими стариками, которые уже не способны поспевать за быками. Землю разрыхляют мотыгами с короткой ручкой, сидя на корточках: в таком положении можно часами рыхлить землю, не опасаясь, что заболит спина.

Однако главным занятием племени бара остается скотоводство. Поросшие травой склоны гор и холмов — хорошие естественные пастбища. К сожалению, на обширных сухих территориях каждый год случаются опустошительные пожары. И хотя правительство запретило выжигать землю под пашню, вести эффективную борьбу с пожарами — чрезвычайно трудно. В конце сухого сезона достаточно одной искры и легкого ветра, чтобы превратить обширные пастбища и леса в пепелища. Лишь начинающиеся в октябре и ноябре дожди останавливают губительный огонь.

Кочуя со стадами с места на место, пастухи по ночам занимаются охотой на кабанов, чтобы хоть немного разнообразить рисовый рацион. Охотиться на кабанов с копьем и собаками — дело нелегкое, но как раз во время нашего пребывания в Андакане одному из охотников улыбнулась удача. Я дала старшей жене старосты сковороду, масло и соль, и она приготовила отличное жаркое. После еды зазвучала музыка и начались танцы под открытым небом.

Барабаны выбивали зажигательные ритмы, но даже они не могли растормошить Жерара. Его неудержимо тянуло в Тананариве. Но особенно он раскапризничался ночью.

Его поместили в смежную с моей комнату, где находились кролики. Конечно, запах был не из приятных. Однако Жерар боялся, что они его искусают, и мне не оставалась ничего другого, как дать ему свой надувной матрац, на котором он улегся на полу в комнате старшей жены. Но и там оказалось не лучше: блохи и крысы, шнырявшие по комнате, нагнали на него страху пуще прежнего; к утру у него окончательно сдали нервы.