На отливе войны

А еще Gestionnaire[69], толстячок, одетый в хаки, – поставщик госпиталя. Каждый вечер он берет одну из санитарных машин и едет в деревню милях в двенадцати от нас, чтобы переспать с женщиной. И старый доктор – ему шестьдесят четыре, и у него есть внуки – тоже ездит в деревню к четырнадцатилетней девочке. На днях его наградили орденом Почетного легиона. Интересное сочетание.

Ах да, конечно, в начале войны все эти девочки были вполне себе ничего. Но сами знаете женщин, как они бегают за мужчинами, особенно за мужчинами в форме, с их позолоченными пуговицами и лентами. Мужчины не виноваты, что большинство женщин в зоне боевых действий погублены. Видели вы когда-нибудь, как ведут себя деревенские девочки, если мимо проходит полк – или останавливается на ночь-две en repos[70] по пути на фронт? Видели, как девочки дурачатся перед мужчинами? Что ж, поэтому на фронте столько доступных женщин. Парижских проституток в зону боевых действий, конечно, не пустят, но местные бельгийские девчонки додурачились до того, что парижанки уже и не нужны.

А по ту сторону фронта, за немецкой линией обороны, в захваченных районах все иначе. Захватнические войска просто истерзали всех женщин, которых нашли. Кто угодно вам это скажет. Ces sales Bosches![71] Потому что невозможно понять, как приличная девушка, пусть даже бельгийка, добровольно отдастся гунну! Эти животные брали их силой! В этом вся разница. И эта разница огромна. Нет, там женщины не дурачились перед ними – еще чего! Нет, нет. Там, в захваченных районах, немцы принуждали их силой. На нашей стороне девушки заманивали мужчин, пока те не сдавались. Разве не понятно? Да вы, наверное, за немцев! В любом случае все они испорчены и не сгодятся после войны ни одному приличному мужчине.

Некоторые из этих женщин довольно опасны. Нет, не в том смысле. Они шпионят в пользу немцев, вытягивают из мужчин кучу информации и каким-то образом передают ее немцам. Немцы ни перед чем не остановятся, ни перед какой подлостью, низостью. Были две молодые бельгийки, которые делили комнату в деревеньке у нас в тылу. Они были местные и всегда там жили, так что их, конечно, никто не выгнал, и, хотя деревню иногда обстреливали, они не очень волновались и неплохо зарабатывали. Принимали они только офицеров. Обычных солдат считали грязью и видеться с ними отказывались. В таких местах сразу расходятся слухи: какие женщины принимают солдат, а какие – офицеров. Кроме того, эти девушки были умны и любили задавать множество умных вопросов, а когда мужчина возбужден, он – сами знаете, – ничего не подозревая, ответит на любой вопрос. Немцы этим воспользовались. Шпионить легко. Нужно просто задавать правильные вопросы, и сама удивишься, сколько всего тебе расскажут. Нужно только знать, что́ от тебя требуется. И эти девушки, по всей видимости, знали – и задавали кучу умных вопросов, а поскольку принимали они только офицеров, то получали много ценной информации, потому что, как я уже сказала, когда мужчина возбужден, он ответит на любой вопрос. Да и кто мог заподозрить их в шпионаже? Но в конце концов после нескольких месяцев их раскрыли. Их комнаты обыскали и нашли множество инкриминирующих бумаг. Похоже, немцы забрали этих девушек из их семей, держали их семьи в заложниках и послали их в тыл к англичанам, угрожая жестокой местью родным, если они не добудут нужную информацию. Ну разве не зверство? Делать из девушек шпионок и проституток, угрожая их семьям. Немцы знали, что девушки привлекательны и смогут заполучить офицеров. Смогут заполучить высокопоставленных клиентов, у которых будет полно сведений и которых обманут женские чары. Вот насколько гнусны эти немцы. Интересно, что они хорошо понимали, как заманить врага в ловушку. Несмотря на то что не имели с ним ничего общего, как хорошо они понимали природу всякого, кто воюет во имя Справедливости, Свободы и Цивилизации.

Париж,

4 мая 1916

Во имя родины