На развалинах Мира

Видя, как споро и ловко она хозяйничает в нашем складе-жилище, я не мог нарадоваться на такую помощницу… И, глядя на нее, поражался — у нее не было и следа, того, что испытал я сам. А ведь я был так близок к помешательству и тому, чтобы превратиться в чудовище. Но Наты это не коснулось никоим образом.

Примерно два раза в неделю у нас был банный день. Я приносил воду, Ната ее нагревала в ведрах на очаге. А потом мы развлекались тем, что разыгрывали

— кому мыться первым. Несколько раз мыли и пса — но он сильно подрос, и теперь держать его тушу в бочке было уже трудновато. Зато ему нравилось, когда Ната его вычесывала. Он мог сидеть возле нее и блаженствовать часами

— да еще, и не давал ей отойти, по своим делам, хватая за ноги или руку своими крепчайшими зубами — Продолжай, мол!

Несколько раз удостоился такой чести и я. И млел при этом — не хуже собаки… Руки девушки — нежные и умелые, приводили в порядок мои сильно отросшие волосы, заплетали их в косичку, или, когда у нее хватало настроения, во что-то неописуемое. Ната смеялась и говорила, что никогда не представляла себя парикмахером — а вот пришлось! Она порывалась меня остричь, но отсутствие ножниц, и мое нежелание, не позволяли ей совершить задуманное. А мне нравилось походить на дикаря, кроме того, волосы грели лучше любой шапки — если подмораживало.

Не сразу, постепенно — но мы стали замечать, что что-то происходит. То ли, дни становились длиннее, то ли, стал рассеиваться этот ненавистный смог над городом — но светлое время суток увеличилось, да и сама видимость стала значительно больше. Небо оставалось все таким же, неприветливым и тяжелым, сквозь него не просвечивали звезды, и не прорывались солнечные лучи — но мы ждали их! Ждали всем сердцем! Нам казалось — появись оно, и сразу станет гораздо легче, появится уверенность в следующем дне, появится надежда!

К моему облегчению, меж нами не наступил тот пресловутый момент, которого всегда с опасением ждут и боятся все путешественники, подолгу вынужденные жить в замкнутом пространстве — Синдром неприятия… Мы никогда не ругались — да это было и невозможно по своей сути. Ната всегда беспрекословно исполняла все, что от нее требовалось, а я не считал себя самодуром и не стремился в чем-то подавить ее волю. И, если совсем честно, преодолеть подобное заключение — если нашу жизнь в подвале можно было назвать таковой — представителям разного пола, все-таки, было легче. Я уже не представлял себе, что мог найти не девушку, а мужчину…

Раз существовали крысы, раз летали зловещие черные вороны — значит, вслед за ними могли появиться и иные представители животного и пернатого мира.

Как знакомые, так и неизвестные — ведь, если птицы, еще как-то походили на своих сородичей, то этого нельзя было сказать о тех же крысах, или странном Свинорыле.

Таким громадным зверям требовалось много еды — а ее отсутствие в руинах объясняло то, что мы почти не видели этих монстров на своей территории. Но ведь где-то она была? А, раз была еда — то там мог найтись и человек? В своих путешествиях я не дошел только до гор. Они, иногда просматриваемые вдалеке, манили к себе — у их подножия я полагал встретить людей, выживших после катаклизма. Но, если раньше я хотел отправиться туда, как можно скорее, то теперь это предприятие откладывалось на неопределенный срок. И одной из причин было то, что я боялся потерять Нату… Если там есть люди — что помешает ей уйти с ними, и к ним? Что ей человек, превосходящий ее по возрасту почти в два раза? Я был для Наты как отец, или брат… а втайне начинал желать совсем иного. Я успел за короткий, в общем-то, срок, привыкнуть к ней. К ее мягким, кошачьим движениям, к ее печальной, иногда, улыбке, все понимающим и теплым глазам. К жестам, спокойным объяснениям, к смеху. Изголодавшись по общению, я уже не мог представить себе, что вновь окажусь в этом подвале один.

Но было ясно и другое. Мы не сможем всю оставшуюся жизнь провести затворниками — иначе она очень быстро из кажущейся идиллии, превратится в кошмар. Нам придется — рано или поздно — выйти из подземелья и отправиться на поиски. Кого угодно и где угодно.

К этому была еще не готова сама Ната. Прогулки по развалинам города еще не убедили меня в том, что она набралась достаточно сил для дальних странствий. Кроме того — оставались опасения — чем мы будем питаться в дороге? Если эта проблема еще как-то была разрешима для щенка — то сможем ли мы есть то, что ловит наш пес? А иной пищи, голая и выжженная земля, предоставить не могла. Да и та казалась чудом — откуда эти мелкие зверьки могли появиться, и что они ели сами?

Была еще одна причина — существование злобных монстров, способных убить нас в пути. Огромная голова змея в реке, ящер в озере, вороны — все они были способны без труда расправиться с нами, как самостоятельно, так и набросившись целой стаей. Этого нельзя было не принимать в расчет. Я хотел подождать еще немного, пока не станет теплее — приход весны был уже не за горами. Ната меня не торопила — она и не думала о дальнем походе.