На руинах Османской империи. Новая Турция и свободные Балканы. 1801–1927

Первые два года своего правления король, взошедший на трон как ставленник России, естественно, был ближе к русофилам или консерваторам, хотя большинство в Ассамблее принадлежало к националистам или либералам. Обнаружив, что с этим парламентом он не сработается, Александр в 1881 году, неожиданно для всех, издал прокламацию, в которой заявил, что отречется от престола, если ему на семь лет не будет даровано право полной власти, и назначил русского генерала Эрнрота председателем временного правительства.

В Свиштове собралась Ассамблея, ибо князь пригрозил, что немедленно покинет страну (на Дунае его уже ждал корабль), если его требования не будут выполнены. Путч короля удался, и он стал полновластным хозяином страны.

Однако позади болгарского трона стояла Россия; из Петербурга приехали два русских генерала, Л. Соболев и А. Каульбарс, которые заняли посты премьер-министра и военного министра; представительные органы превратились в небольшую палату, у которой осталась лишь одна функция – одобрять бюджет.

Князь и его подданные вскоре стали презирать бестактное поведение и имперские замашки русских генералов, которые относились к свободным болгарам, как к азиатам, а своего немецкого правителя возненавидели. Поэтому в 1883 году Александр восстановил Тырновскую конституцию, а два его русских министра вернулись к себе домой. С этого момента Россия начала интриговать против чересчур независимого князя, который компенсировал потерю русского патронажа любовью своих подданных, до этого относившихся к нему безразлично.

А тем временем международная комиссия разработала основной закон для Восточной Румелии; в 1879 году ее первым генерал-губернаторм стал Александр Вогоридис, сын румелиота, первого князя Самоса, турецкого генерала. Таким образом, Алеко-паша, как его называли на турецкой службе, представил, в своем лице, три нации, жившие в этой провинции: болгар, греков и турок. Их языки были объявлены официальными языками Восточной Румелии. Конституция Румелии была более консервативной, чем основные законы соседней страны. В местной Ассамблее заседало 56 человек, из которых 36 избирались на основе имущественного или образовательного ценза, а остальные либо назначались, либо становились членами Собрания в силу своей должности.

Политикой депутаты не занимались; их задачей было решать финансовые и административные вопросы; систему распределения государственных должностей за политические услуги, которая была проклятием балканских стран, заменили постоянной гражданской службой; а основные посты в стране стали замещать богатыми выходцами из хороших румелиотских семей.

Управлением страны занимались шесть директоров, глава которых генеральный секретарь Гаврил Кръстевич был, как и губернатор, румелиотом, проработавшим какое-то время на острове Самос. При таком управлении Восточная Румелия материально жила лучше, чем Болгария; Фракийская долина – самая богатая часть всей Болгарии; а отсутствие политической агитации – самое лучшее, что может иметь любая балканская страна.

Только в Родопских горах, где полуангличанин, полуполяк авантюрист по имени Сен-Клер, владевший охотничьим домиком неподалеку от побережья Черного моря, и прославленный мусульманами, восставшими в конце войны, как «Спаситель», возглавил 22 сообщества болгарских мусульман, общим числом 19 тысяч человек. Эти сообщества образовали так называемую Помакскую республику, которая была независима и от Турции, и от Восточной Румелии, хотя по Берлинскому договору должна была войти в ее состав. Одним из главарей банды разбойников-фанатиков, которые устроили в 1876 году резню в нескольких местах, был Сен-Клер. В 1883 году Порта, невзирая на Берлинский договор, захватила эту республику, пустив в ход дешевый трюк: ее ведущие республиканцы были награждены турецкими орденами и официальной военной формой.

Несмотря на то что Восточная Румелия процветала, болгары из Сливена всячески подогревали националистические настроения. Сливен был промышленным городом, который считал, что капитал национальности не имеет. Когда истекли пять лет службы генерал-губернатора, юнионистская партия стала требовать, чтобы его преемником был назначен князь Александр. В ту пору, однако, сторонники объединения потерпели поражение, и главой правительства был назначен русофил Кръстевич, получивший прозвище Гаврил-паша. Однако бестактное использование Турцией своего права вето в румелиотском Законодательном собрании и стремление румелиотов заключить таможенное соглашение усилило их желание политического союза с Болгарией.

Тайное собрание назначило революцию на сентябрь 1885 года; утром 18 сентября майоры Николаев, Филов и Муткунов окружили конак паши в Филиппополе, а Стоянов, лидер юнионистской фракции, вошел в его комнату и объявил, что он арестован.

Престарелый генерал-губернатор подчинился силе; его провезли по городу в повозке, где рядом с ним сидела директриса болгарской школы, державшая в руках обнаженную саблю. После этого его отправили в Софию, а оттуда – в Стамбул.