Читаем На собачью свадьбу котов не приглашают полностью

СУЛИКО. Сразу видно, что Вы бывший совок. У нас всегда так: «Мой сыночек так любит писать – он будет писателем! Или так любит театр, что будет актером. Любит-то любит. Но любит ли это дело его? В большом театре поют лишь те, кто способен петь, а не, те, кто обожает это делать. Так вот, я многое люблю, но ни к чему не способна… Тупая…

ФЕЛИКС. Любить свое дело – это важно.

СУЛИКО. Многие любят чужое дело, а свое ненавидят… Но делают отлично…

ФЕЛИКС. Бывает… Да, бывает… я об этом и не думал…

СУЛИКО. А чего вам об этом думать – у вас в Америке одно любимое дело – делать баксы… чем больше баксов, тем дело любимее. Все просто, понятно. И мы у вас учимся… Но у наших с этим проблемы. Амбиций много. Готовы сдохнуть, но только чтоб каким-нибудь вице президентом называли…

ФЕЛИКС. Некоторые очень неплохо учатся…

СУЛИКО, я плохо… Мало… Мало зарабатываю… Я малоспособная… Хотя, Вроде, эти воскресные занятия мне не в тягость.

ФЕЛИКС. А что такое любовь ты не задумывалась?

СУЛИКО. Любовь? А чего тут думать… Я, например в бомжа не влюблюсь… Хоть тресни… Девчонки выбирают тех, кто на машинах, щедрых, – чуть старше, младше, Волосатый, лысый – нюансы. Могу и полюбить. Что-то себе вбить в голову о каком-нибудь Ленчике на «Мерседесе», который ух-ах и к тому же вежливый. А? Это будет слепая любовь? А? Неосознанная страсть? Да?

ФЕЛИКС. А если строен, высок, мужественный, накачанный, перекачанный, но не богат…

СУЛИКО. Это для другой возрастной группы… 13–15 лет… Мужик без денег, положения – обычный самец, а я же гордая, не самка – газеты читаю.

ФЕЛИКС. Значит, «любовь зла – полюбишь и козла» – уже неактуально?

СУЛИКО. Почему ж не полюбить козла, если этот козел в хорошем прикиде, на новом «Вольво». Чистая любовь чаще всего к мужикам с грязными деньгами. Это возбуждает…

ФЕЛИКС. Сулико, прошу – не ходи больше по козлам… Это унижает…

СУЛИКО. Ходить только к вам? Так каждый второй говорит. Потом уезжает и ни привета, ни ответа.

ФЕЛИКС. Я тебя обеспечу… Надо будет, сниму квартиру… Куплю одежду…

СУЛИКО. Но ведь уедешь?

ФЕЛИКС. И приеду. И буду звонить – из Парижа, из Лондона (ходит по комнате). И ты будешь звонить… Ждать… Тебе же будет приятно, что я скучаю без тебя где-нибудь в Женеве…

СУЛИКО. А нельзя нам скучать там вместе?

ФЕЛИКС. Да, мы поедем на Гавайи… Отдыхать… Или на Багамы. Я в этом году был на Сейшалах – там тоже хорошо, 10 дней в плавках под пальмами. Ты хочешь отдыхать на Гавайях? Или на Арубе – туда без визы можно?

СУЛИКО, (суровеет) Мы, где будем? В кровати? (подходит, скидывает одеяло). Или ты любишь на полу? В кресле… В ванной… Если на кокосах – извини, не завезли, не Аруба. У меня, честно, сегодня мало времени. Сегодня я точно на Гавайи не полечу – у меня стирка дома, но аванс отработаю.

ФЕЛИКС. Ну что это за слова – «отработаю» Мы не собираемся с тобой работать… Мы собираемся любить друг друга.

СУЛИКО. Согласна. Давай же любить друг друга любым способом и в любой точке этой квартиры… даже на люстре… Я не динамистка какая-то (разворачивает полотенце, ложится на кровать).

ФЕЛИКС. Я… Я помню… Крутить динамо. Такое было в молодости. Но я еще хочу узнать о тебе. Хочу, чтоб ты узнала и о моей жизни., поняла меня… Я не хочу девочку на один раз…

СУЛИКО. Я тоже не против. Тем паче Гавайи – меня на Гавайи еще никто не приглашал, но я хочу, чтоб ты наконец, снял этот ужасный костюм – мы сразу станем ближе. И перейдем к планам на будущее… (вскакивает на кровать. Поднимает руки.) «Я планов наших люблю громадье…»

ФЕЛИКС. Может, ты и права – сниму (идет в ванную, кричит оттуда). Расскажи, кто твоя мать, кто отец.

СУЛИКО, (задирает ноги вверх, делает упражнение «березка») Мать простой советский инженер, потом в кооперативе, сейчас полубезработная. Отец был грузин, как утверждает мать. Поэтому меня назвали не Соней-Сонечкой, а Сулико – так грузинистей.

ФЕЛИКС, (выходит из ванной, в шортах и тенниске) Можно я тебя Сулей буду называть – так нежнее..?

СУЛИКО. Да хоть сосулей – если тебе приятно… Как ты думаешь – у нас по субботам в институте только спортмероприятия. Может, и по субботам подрабатывать? Все ж денег побольше… И тоже физкультура… Нагрузка на пресс…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Руны
Руны

Руны, таинственные символы и загадочные обряды — их изучение входило в задачи окутанной тайнами организации «Наследие предков» (Аненербе). Новая книга историка Андрея Васильченко построена на документах и источниках, недоступных большинству из отечественных читателей. Автор приподнимает завесу тайны над проектами, которые велись в недрах «Наследия предков». В книге приведены уникальные документы, доклады и работы, подготовленные ведущими сотрудниками «Аненербе». Впервые читатели могут познакомиться с разработками в области ритуальной семиотики, которые были сделаны специалистами одной из самых загадочных организаций в истории человечества.

Андрей Вячеславович Васильченко , Бьянка Луна , Дон Нигро , Эдна Уолтерс , Эльза Вернер

Драматургия / История / Эзотерика / Зарубежная драматургия / Образование и наука