На собачью свадьбу котов не приглашают

ФЕЛИКС, (вскидывается) Все забудь. Об этом никаких разговоров. Я всегда мечтал встретить девушку только для себя, не для каких-то дел… Я женился рано так нужно было. Эмиграция, жена, дяди, дети, родители, бизнес круговерть… Думаешь, там рай? Эмиграция – это бегство от одних проблем к другим. Не меньшим… Там не страна любви – все по расчету, по регламенту, за деньги… Даже браки, что вроде заключаются на небесах, у них по договорам, в юридической конторе. А всегда хотелось… обвал… Как здесь… Здесь всегда было: если нельзя, но очень хочется, то можно… Я уже стою на ногах, всех ублажил – почему себе не сделать приятное?

СУЛИКО. Ты богатый?

ФЕЛИКС. У меня есть деньги.

СУЛИКО. Много?

ФЕЛИКС. Даже любви захотелось – значит кое-что есть…

СУЛИКО. Я подумаю… Может и полюблю… Раз уж ты богатый…

ФЕЛИКС. Видишь ли в Америке иметь много денег и быть богатым, это ни одно и тоже. Богатые, как правило, и без денег остаются богатыми.

СУЛИКО. Но… но на Гавайи хватит?

ФЕЛИКС. На Гавайи хватить с избытком.

СУЛИКО. (берет коробку с презервативами и передает Феликсу) Я созрела для любви… но все равно с этими штуками. С ними я тебя буду любить сильней.

ФЕЛИКС. (отталкивает) Нет. Я не хочу.

СУЛИКО, (откладывает коробку) Ты любишь оральный секс? Я готова. В кресле! Отнеси меня (падает к нему на руки… он немножко держит, затем кладет на кровать…)

ФЕЛИКС. Я еще не могу… Не готов…

СУЛИКО. У тебя проблемы? Импотенто… (щупает коленкой его шорты) Неправда… Я чувствую колебания твоего интеллекта… (звонок по телефону. Феликс нажимает клавишу)

ТЕЛЕФОН. Это Вадим. Сулико еще у вас?

ФЕЛИКС. Да, мы разговариваем…

ТЕЛЕФОН. Меня не интересует, чем вы занимаетесь. Вы держите девушку почти час – должны рассчитаться. Дайте ей трубку…

СУЛИКО, (наклоняется к телефону) Вадик, все в порядке. Он очень милый, интеллигентный.

ТЕЛЕФОН. Рассчитался?

СУЛИКО. Рассчитался, рассчитался – все в порядке. За мной заезжать не надо – сама дойду, мне еще в магазин.

ТЕЛЕФОН. Если лох, заряди больше. Если мало, с бригадой подъедем…

СУЛИКО. Все нормально, Вадик. Он добрый мен, пока, (нажимает клавишу)

ФЕЛИКС. Ну и жук… (снова звонок, нажимает клавишу)

СУЛИКО, (смеется) Жучок… жучок…

ТЕЛЕФОН. Сулико, пожалуйста.

СУЛИКО. Слушаю, Вадик.

ТЕЛЕФОН. Смотри, Сулико, без фокусов, ты поняла?

СУЛИКО. Какие фокусы? Ты свое получишь. Ну, куда я денусь? Завтра на лекциях все отдам. Чао (нажимает клавишу, Феликсу). Вот чутье, а! Что-то чувствует… Так всегда, когда его кидаю… Я ведь долго не соглашалась. А тут все к одному: узнаю, что Вадька – я с ним с 15 лет вожкаюсь, кроме меня, еще двух моих подружек имеет, я вроде в очередь у него. Накирялась с обиды, поехала с ними в компанию к францам…

ФЕЛИКС. С ним? К французам?

СУЛИКО. К немцам. К французам – значит, иностранцам. Там этот же Вадька меня к одному жирному дядьке и подложил. Проснулась – слезы, истерика, мне в зубы 100 долларов – полегчало. Мать-то без зарплаты была полгода, а тут за ночь ее двухмесячный оклад. Теперь уже система. У матери подружка есть Лидия Ивановна, так ее дочь Зойка на Олимпиаде бронзу – бронзовую медаль завоевала. Весь город на ушах стоял. Им машину дали, квартиру, 40 тысяч долларов. Как моя мать ахала – вот это ребенок! Вот это утешение! Вот это радость в доме! Теперь и у нас радость в доме. Мебель новую купили, дачку в лесу, за учебу сама плачу – Зойка за свою медаль горбиться с утра до ночи, кроме спортзала света божьего не видит… А я все вижу. Ты, правда, возьмешь меня на Гавайи? Ты обещал!

ФЕЛИКС. Не сомневайся. Я понимаю – ты жертва обстоятельств, трудной жизни. Но я помогу тебе., вырваться… Все мы жертвы обстоятельств… Взять меня… (ходит по комнате). В этом же городишке нищий студент… Брат отца – профессор помог поступить в университет, отец на ниве просвещения – зарплата и ни шиша, старший брат с мозгами, умел купить, продать – тогда это спекуляцией называли, в тюрьму садили – и он сидел, сестра медик, в больнице, 100 рублей, мать домохозяйка. Ну, никаких перспектив. А у других машины, квартиры, другие на Запад либо завтра уедут, либо послезавтра, а у нас ни вызовов, ни знакомств нужных. Нашли мне Розу, вся ее семья, стопроцентные евреи, не то, что мы, седьмая вода на киселе, дядька у нее в Бостоне, деловой, чемоданы собраны у них. Знаешь, как говорят: «Ты башмак, а я сапог, ты еврей – а я не смог!» Решили дома: я женюсь на Розе, выезжаю и их выдергиваю. На меня одна надежда… На студента, на шалопая – вся семья… Нет. Ты не понимаешь… Вся жизнь наперекосяк… У меня же в мозгах гуляй-ветер…